Голова нудно ноет.
— Не знаю. Меня еще никогда не преследовали призраки, не дашь минутку прийти в себя?
Логан откидывается назад, опираясь на поставленные за спину руки.
— Ладно. Одна минута. Время пошло.
Я бросаю в него подушку, и она пролетает сквозь его тело.
— М-да. Полагаю, мне следовало этого ожидать, — ворчу я.
Логан возводит глаза к потолку.
Я прищуриваюсь на него.
— Слушай, а куда тебе спешить? У тебя впереди, ну не знаю, целая вечность.
И тут до меня доходит.
— Боже мой! Ты же не будешь преследовать меня целую вечность, а? Ну, то есть, что за жизнь меня ждет, если меня будет преследовать такой наглый-засранец-призрак?
— Продолжай в том же духе, и я так и сделаю.
Я кладу голову на спинку кресла и закрываю глаза.
— Ненавижу свою жизнь.
— Знаешь, некрасиво говорить такое парню, который уже ее лишен.
Вскинув голову, я таращусь на него. Я не думала об этом в таком ключе. Если смотреть на происходящее с его точки зрения, то он, должно быть, очень несчастен и считает, что оказался в своеобразном аду.
— Прости.
Он передергивает плечами, но по тому, как сжимаются его челюсти, я вижу, что ему больно. На нем шорты цвета хаки и кроссовки. Под расстегнутой бело-голубой рубашкой в клетку серая футболка.
— Тебе не холодно? — спрашиваю я, не подумав. На улице прохладно как ранней осенью — не больше 15°, да еще и дождь идет.
Логан смотрит на свою одежду.
— Неа. Я не ощущаю температуры.
Я наклоняю голову на бок.
— Почему ты так одет?
На его лице отражается удивление, а потом появляется хитрая улыбочка.
— А что? Хотела бы, чтобы тебя преследовало обнаженное привидение?
Я решаю позаимствовать фразочку из лексикона Карлоса:
— О, милый, твоя фигура не создана для нагота.
Он широко ухмыляется.
— О, в этом ты ошибаешься.
Я оглядываю его и понимаю, что он прав. Он больше не костлявый мальчуган, строивший на заднем дворе песчаные замки. Футболка красноречиво подчеркивает мышцы груди, а рубашка — плеч и рук. Его подбородок за последние несколько лет стал квадратным и волевым, придав лицу мужественности. Я отвожу взгляд, заметив, что он наблюдает за тем, как я оцениваю его, и прилагаю все усилия, чтобы не казаться впечатленной.
— Я вижу твое необъятное эго осталось в целости и сохранности.
Логан ложится на бок поперек моей постели.
— Без обид, — прожигаю я его взглядом, — но давай ты не будешь делать этого на моей постели?
— Что, быть таким сексуальным?
— Нет, таким мертвым.
Его лицо вытягивается, и он встает. Я тут же чувствую себя виноватой, но все происходящее настолько сбивает с толку, что я даже не знаю, что дальше говорить.
