* * *
И было это, кажется, недавно. По ощущениям, минут за пять перед тем, как он принялся ломать жесткие края скорлупы. А вообще-то нет. Иван протер тыльной стороной ладони стекло. Оно заскрипело. Увидел край пруда, лесок, день, догорающий в сиреневых тучах.
Был еще нелепый южный город, очень странный, будто нарисованный акварелью. Облака клубились, стекали и капали прямо на стекла, на куртку, на глаза, на близкую речку. Луга были прорисованы схематично. Мягкие, густые, насыщенные мазки имитировали рощицы, с десяток черно-коричневых точек и запятых намечали коров где-то у речки. Акварельная идиллия тревожила неясностью, манерным колером и тоном.
Погода была ужасная. Громило, дождило, било в окна и в распластанные на взлетной полосе пластилиновые самолеты. Их комкала и расправляла в плачущих желтых стеклах чья-то невидимая, но могущественная рука. Аэродромом, кажется, здесь занялись только недавно, и это ощущалось по всему. Он был условен, малогабаритен, подвешен в воздухе и во времени, как игрушка на пожелтевшей искусственной елке под Новый год где-нибудь в украинском доме для престарелых.
«Вылета не будет!» – «А когда будет?» «А никогда, – честно объяснил работник аэропорта, из-за роговых очков немного похожий на престарелого ослика, выполненного в эстетике советских мультфильмов. – В город Z отсюда рейсов не бывает. Кроме того, грозовой фронт пробудет здесь дня три-четыре. Авиакомпания готова предоставить возможность уехать поездом или автобусом».
«У меня, – говорил Иван Павлович, от волнения глотая слоги в словах, – мать умерла. Вместе с отцом. Сегодня хоронят, девушка». – «Я не девушка, я парень». – «Хорошо, но мне через час, максимум полтора нужно в Z». «Одновременно умерли? – Ослик язвительно фыркнул. – В Z холера?! Наконец-то. Говорят, Украина ждет не дождется».
«Слушайте, – проговорил Иван растерянно, – вы понимаете, что такое похороны и насколько это важно для самых разнообразных людей? Как для тех, кого хоронят, так и для тех, кого не хоронят?!» – «Что я могу сделать», – работник аэропорта указательным пальцем поправил очки. «Но это же город великого Чехова, найдите возможность!» – «Был когда-то, – секунду поразмыслив, ответил ослик, – теперь это город великого Толкиена. Так что пробуйте электричкой». – «А сколько тут электричкой?» – «Часа четыре, – ушастое существо блеснуло очками, – а может быть, шесть или восемнадцать. Я не ездил».
«Невозможно», – пожал плечами Иван. «Тогда покончите жизнь самоубийством, – предложил осел, ласково улыбнувшись. – Это мой вам совет». Поблескивая очками, подождал секунду, но ответа не дождался. Левкин два или три раза глубоко вдохнул и выдохнул. Явно начинался астматический приступ. Животное скептически улыбнулось, втянуло в себя весь наличный воздух и бесшумно закрыло пластиковое окно.
