Александр одобрительно кивнул, встал в полный рост и опустил руку на плечо Зимородку.
– Я принимаю вашу клятву. Спасибо, Ральф. Встаньте и дайте вашу руку.
Ральф поднялся, и они обменялись крепким рукопожатием – принц Альбиона, некогда могучей империи, и безвестный штарх из далекой варварской страны, носящий дворянскую фамилию и образованный не хуже аристократа.
– Эй, эй! – послышался за спиной знакомый раскатистый бас. – Что это тут происходит?
Ральф невольно полуобернулся; принц продолжал держать его за руку.
Из-за раздутой ветром тринькетины показался капитан Фример.
– Ничего особенного, дядя, – невозмутимо пояснил Александр. – Я всего лишь привел к присяге нашего штурмана. Кстати, мы тут обсуждали одно событие… Полагаю, следует изложить вам его подробности.
– Какое событие?
Александр наконец-то отпустил руку Ральфа, а потом вдруг бесшумно упал на палубу около пров-тамбучи и, свесившись, заглянул в кубрик.
– Никого, – негромко сообщил он, поднявшись. – Только кассат дремлет в закутке. Не люблю любопытных ушей…
Фример одобрительно закивал:
– Похвально, похвально! Бдительность еще никогда и никому не мешала. Так что там у вас стряслось?
– Вчера, когда вы с Сузом Гартвигом изволили обедать, – начал Александр, – мы с Ральфом шли по городу и приключилась с нами одна странность. Апитор, сопровождающий паланкин знатной дамы, принял нас за простолюдинов и велел убираться с дороги.
– Вас? Принял за простолюдина? – несказанно изумился Фример. – Это что, был слепой апитор?
– Насколько я видел – нет. Апитор был зрячий. И бледный, как брынза. Потом нами хотела заняться охрана знатной дамы, но Исмаэль со своими молодцами был начеку. В итоге нам были принесены извинения, с дамой мы мило пообщались и разошлись.
– Хм… Дурацкая, конечно, история, но, во-первых об этом мне докладывал Исмаэль, без подробностей, правда, а во-вторых…
– Знатной дамой была дочь Назима Сократеса, наместника Джалиты, – прервал дядю Александр. – Того самого, чей корабль сейчас маячит на горизонте.
Фример нахмурился. Было видно, что он мучительно соображает: как свести эти два события – инцидент на улице и преследователей на горизонте – воедино.
– Смысл всего этого вполне может быть следующий, – пришел ему на помощь Александр. – Назим Сократес хотел взглянуть на меня поближе.
Но не захотел при этом светиться сам, поэтому подослал дочь. Зачем ему глядеть на меня? Да хотя бы затем, чтобы убедиться – действительно ли я принц Моро…
