– А, бесам в пекло! У меня тоже… – взгляд Боряты наткнулся на блеснувший дол Вогулова акинака. Глаза блеснули в полумраке. – Йошт, попробуй дотянуться и пнуть ту железяку.
– Ка… какую? – венед растерянно шарит глазами по сторонам.
– Да вон ту, рядом с… – Борята недоговорил, спешно пригнулся, мимо пролетел и шарахнулся в стену очередной гунн так, что с потолка посыпались опилки и труха.
– Да где?
– Рядом с выродком, что сыном хана зовется.
Венед вновь забегал взглядом, то и дело натыкается на сваленные тела степняков, насупился:
– А кто из них какой?
Бор ругнулся чуть слышно и, стараясь не попасть на глаза разбушевавшемуся Гонориху, потихоньку пополз к Вогулу. Когда добрался до него, тот замычал, стал шарить рукой по полу, пальцы нащупали рукоять акинака, но ухватить не получилось, клинок от неловкого движения откатился в сторону. Ант с силой саданул его ногой в грудь, тот хрюкнул, задохнулся кашлем, но вскоре обмяк, рука, сжатая в кулак, замерла.
– Живучая скотина! Добить бы… – зло процедил Борята, он уже замахнулся для смертельного удара, но на глаза вновь попался акинак. – Ладно, потом сочтемся, степной шакал!
Наконец руки сына кузнеца нащупали гуннский клинок, остро оточенный дол заскользил по веревке, через мгновение Борята облегченно вздохнул, разглаживая отекшие запястья. Медленно подполз к Йошту, холодное лезвие дотронулось до раскрасневшейся кожи венеда.
– Осторожно, без рук не оставь!
– А на кой они тебе? Из тебя воин как…
– На себя посмотри! – парировал венед. – Захомутали как мотылька!
– Щас не до смеху, – не обратил внимания на колкость ант. Путы на руках и ногах рыжеволосого карпенца упали на пол. Йошт тут же принялся дуть на натертые до крови места на кисти, морщится.
– А дальше что? – шепотом спросил венед. – Уйти будет непросто.
Он кивнул в сторону Гонориха. Славянин отражает удар за ударом с издевательской ловкостью. Гунны шипят от злости, скрепят зубами.
– Вы хоть зубы свои до корней сотрите, – коротко хохотнул Гонорих, обухом стукнул подвернувшегося под руку в неумелом выпаде степняка по темени. Тот упал на колени, ухватился за голову, заскулил как побитый пес. – Мне на ваш скрежет – тьфу и растереть!
Вдруг славянин вскрикнул – один из гуннов вскинул руку, блеснул серебряной рыбкой швыряльный нож, пропорол бок герулу. Он отступил, резким движением выдернул клинок, брызнула струйка крови, Гонорих взглянул на окровавленную ладонь, тут же взревел так, что степняки невольно отступили. Зверь почуял кровь…
