В декабре, гуляя по хрустким белым дорожкам, они как-то заговорили о Новом годе и о том, зачем взрослые выдумали Деда Мороза.
— Наверное, чтобы все на него свалить, — предположил Витька.
— Это как? — удивилась Катя.
— Ну… Вот ты попросишь что-нибудь эдакое, а родители не могут тебе это подарить. Или не хотят. Или денег жалеют. Или еще что. И вместо того, чтобы просто объяснить — так мол и так, они все сваливают на Деда Мороза. Типа, нуты плохо просил. Или Дед Мороз тебя не услышал, может, в следующий раз. Или вообще — дедушка старенький, он все перепутал…
— Странные они, взрослые, — задумчиво сказала И. — Я даже не думала, что так… Прятаться за того, кого даже толком не могут придумать.
— А вообще было бы здорово, — Катя улыбнулась. — Если бы он был. Я думала, это он мне Дину подарил в прошлом году.
— Ну да, — согласился Витька. — Я бы сейчас нового папу попросил. А то маме совсем сейчас плохо. И в поход не с кем сходить. И в шахматы сыграть. Ну и вообще…
— А какого?
— Что — какого? — удивленно посмотрел он на И. Ее взгляд был серьезным и внимательным. Витька снова почувствовал тот самый, прежний привкус страха — будто он опять подошел к краю бездонной пропасти, заглянул вниз — и увидел, что там действительно нет дна. Пропасть, в которую не стоит заглядывать детям. А может, и взрослым, не стоит… Он понял, о чем спросила И. Нужно было промолчать; может, скатать снежок и кинуть его Динке — и засмеяться, глядя, как бьют фонтанчики искристого снега из-под собачьих лап и взлетают черно-белые длинные уши, как крылья, — будто Динка и сама собралась взлететь. И Катя бы тоже засмеялась, и они больше никогда не вернулись бы к этому разговору.
— Доброго, — тихо сказал Витька. — Чтобы меня и маму любил. И чтобы никогда-никогда нас не оставил. Так бывает, чтобы никогда-никогда?
— Бывает, — серьезно ответила И.
Через два года И уезжала жить в другой город. Ну, по крайней мере, она так сказала.
— Ты пиши, — попросил ее Витька.
— Я плохо пишу, знаешь. Рисую иногда.
— Ты ведь еще вернешься? Или мы с Катей к тебе в гости приедем.
— Приедем-приедем, — подтвердила Катя. — И Дину возьмем.
— Ты ведь вроде тоже собаку хотел, Вить? — спросила И.
Почему я так боюсь, когда она вот так спрашивает? — подумал Витька, снова, как и раньше, задыхаясь от страха. Я, что ее боюсь? Или того, кем она может оказаться? Или — того, что она может делать?
— Я… знаешь, И, дядя Дима совсем не против насчет щенка. Теперь мы с ним вместе маму уговорим. Он ведь, правда, добрый, дядя Дима. И нас с мамой любит. И, наверное, никогда не оставит.
