- Валентина сказала, что ты хорошо играешь? - спросил он, раздувая бульдожьи щеки и поправляя галстук.
- Поигрываю самую малость на интерес, - ответил я.
- Я хочу предложить перекинуться несколько партиек.
- Почему не сыграть? Во что?
- Пульку распишем?
- Можно и в пульку... Почем кон?
- Две сотни.
- Маловато.
- Три сотни.
- По пятьсот.
- Только на деньги, - быстро произнес мой потенциальный партнер. - Золотом не возьму.
Я отметил про себя, что это сильное заявление. Он явно рассчитывает на свое умение. Ладно, посмотрим.
- Уважаемые люди играть на рыжье[17] не будут, - ответил я. - Я готов. Начнем.
Мы прошли в отдельную маленькую комнату, где для нас был приготовлен круглый стол, застеленный зеленой скатертью. Валентина расстаралась: она имела свой интерес. Наша игра началась.
Мой противник оказался действительно сильным игроком. Я играл без жульничества и через час с трудом обыграл его на три штуки. Когда он производил расчет, я заметил, что проигрыш от вытаскивал из объемного портмоне, но отдавал его крайне неохотно, недоумевая, почему он оказался в проигрыше.
Я пошел на хитрость, поддался ему и возвратил четыре штуки. Его лицо порозовело от удовольствия. Я предложил повысить ставки до штуки, и он охотно согласился, считая, что хотя его партнер хотя и силен, но слабее его.
Я перетасовал карты, и мы снова погрузились в игру, которая окончилась для него плачевно. К утру содержимое его портмоне и карманов перекочевало ко мне в карман. Толстяк был подавлен случившимся, на него было жалко смотреть. По его лицу градом катился пот, который он промакивал громадным платком. Но мне были безразличны его внутренние терзания. По нескольким обрывочным фразам я уже понял, что предо мной не вор, а рвач-расхититель, такающий продукты с государственного склада и жирующий за счет своих темных махинаций.
- Я хочу отыграться! - попросил он.
- Как? На шмутки я не играю! - презрительно фыркнул я.
- Часы! - объявил он.
Поистине азарт делает из человека гуттаперчу! Полное отсутствие воли, не понимание окружающей действительности, подобное нирване наркомана.
Котлы он тоже проиграл.
- На что еще играть будем? - я сохранял полное самообладание, хотя с удовольствием бы позволил своим чувствам выплеснуться через край.
- В долг поверите?
- Нет, - возразил я. - Игра должна быть честной!
- А где вы работаете? - вдруг спросил он.
- А это еще зачем? - я посмотрел на него в упор.
