— Нет.
— А ты? — сказала она, обращаясь к отцу.
Тоже «нет» было ответом графа.
— Она прелестна, браслет на ее руке так и горит бриллиантами; вероятно, желая показать его, она так лорнирует беспрестанно, — продолжала Мари.
Эмануил задрожал при мысли, что Мари могла узнать в этом браслете его подарок, а также и повод, по которому он был сделан; но он успокоился, подумав, и довольно основательно, каким образом и кто может доставить ей эти сведения.
Занавес опустился. Леон встал, чтобы выйти из ложи.
— Куда вы? — спросила Юлия.
— Пойду повидаться с де Брионом; он тоже вышел из ложи графа.
— Не приводите его ко мне.
— Не беспокойтесь, он и сам не имеет этого желания, я в этом уверен.
Леон, не будучи любовником этой женщины, не боялся ее и потому не имел причин щадить ее самолюбие.
— Вы меня оставляете? — сказала она.
— Нет, вот старый виконт де Самюль идет вам представиться.
— Я полагала, что он уж умер от старости.
— О, если б ему было суждено умереть только от этой причины, — возразил Леон, надевая шляпу, — то уже давно бы его не было на свете.
Леон встретил Эмануила в фойе. Де Брион, как и все, стоящие высоко в обществе и обращающие на себя внимание, охотно показывался на публике. Ему приятно было слышать, как его имя переходит из уст в уста, особенно в этот вечер, ибо целых два месяца он не был в Париже. Он прогуливался с графом, место которого около графини занял барон де Бэ.
— Я не предвижу случая более удобного, — сказал Эмануил, взяв за руку Леона. — Граф, позвольте вам представить маркиза де Грижа, который так давно желал познакомиться с вами; исполняя его желание, я тем более радуюсь, что отнимаю подобное удовольствие у барона.
Леон поклонился.
— Мы принимаем по четвергам, — сказал граф, — и я надеюсь, вы не откажетесь посетить нас; вы всегда застанете де Бриона подле графини.
Леон отвечал стереотипной фразой и поклоном.
— Мне бы хотелось по секрету спросить вас кой о чем, — шепнул маркиз Эмануилу.
— Граф, — сказал Эмануил, — позвольте мне оставить вас на минуту.
— У графини две дочери? — спросил Леон.
— Нет, одна.
— Блондинка или брюнетка?
— Блондинка.
— Я никогда не видел ее ни вместе с графом, ни с графиней.
— Неудивительно, она недавно приехала из пансиона.
— Она чудно хороша!..
— В самом деле?.. Брюнетка тоже прекрасна, — поспешил прибавить Эмануил.
— Это ее родственница?
— Нет, это ее подруга; она уезжает завтра.
— Мадемуазель д’Ерми мне больше нравится, а вам кто?
— Мне тоже, — проговорил Эмануил с невольной улыбкой.
