Ответ прозвучал не сразу, похоже было, что дедушка серьёзно отнёсся к её рассказу:
— Бывают, — сказал он и неожиданно добавил. — Мне встретилась одна.
Тина встрепенулась, готовая засыпать дедушку вопросами, но он сам принялся рассказывать:
— Когда мы с твоей бабушкой поженились, то решили переехать в город. Любушка и слышать не хотела о жизни в селе. Книг начиталась или фильмов насмотрелась, я не знаю, а только принялась твердить мне сразу после свадьбы: переедем к дядьке в Москву, он нам комнату сдаст. Это правда, дядька её родной давно Любу к себе звал, а когда узнал, что она замуж вышла и ребёночка ждёт, письмо прислал. Приезжайте, мол, вы мне не в тягость. Работы в городе навалом, ребетёнок в детский садик пойдёт, а вы за мной присмотрите, сам я уже старый.
Ну, вот мы и переехали. Квартира у дядьки в новостройке, дом новый, жильцы друг дружку не знают. И оказались нашими соседками две сестры. Одна из них, младшая, Аглая, на меня вдруг, как бы это сказать… глаз положила. У меня жена молодая, беременная, любимая, зачем мне другая? Но против моей воли потянуло меня к этой Аглае. Не знаю, что в ней было, а встречу её, и ноги слабеют. В голове туман, дышать нечем. Наваждение какое-то, ночами спать перестал, сам начал встречи искать. У соседей дверь хлопнет — я вздрагиваю и под любым предлогом из дома. Был грех — один раз целовались мы с Аглаей на лестнице. Я, как с цепи сорвался, а она в руках моих так и растаяла… Любушка моя, она умница, когда обо всём догадалась, скандалить не стала, а собралась и уехала. Я чуть рассудка не лишился, ведь любил я её! Но вместо того, чтобы за ней ехать, я в комнате заперся. Решил — если три дня выдержу и к Аглае не побегу, то верну Любушку. Как у вас, у молодёжи, называется, когда всего крутит, наизнанку выворачивает, и терпеть уже нет никакой мочи?
— Колбасит, — скривилась Тина.
— Ну вот, значит, колбасило меня молодого так, что в пору в петлю. Закрываю глаза — Аглая! Смеётся, манит. Открываю — Любушка с фотографии смотрит! Дядька в дверь стучится, а я мычу в ответ, что болен, чтобы оставил меня в покое. Никому не дай Бог испытать того, что я испытал!
— Дедуль, а дальше? — Тина от нетерпения придвинулась ближе.
— А дальше… на третий день силы меня оставили, я Любушкину фотографию со стены снял и собрался на поклон к Аглае. Мысли глупые были, что заберу её и уедем мы с ней далеко-далеко, где нас никто не найдёт. Когда я понял, что жизни мне без неё нет, вернулась Любушка. Вошла и смотрит на меня, а я и сказать ничего не могу.
