Силле откашлялась.
— Наступил исторический момент, — сказала она. — Начинаю свою первую работу на своем первом рабочем месте.
Сказано было просто так, полушутя, как все они в классе любили шутить каждый день. Но сейчас, после этих слов, когда первая коробка оказалась у нее в руках, Силле ясно ощутила особую торжественность. Она оглянулась. И все девочки казались взволнованными и немного важными.
Мерле подчеркнуто усердно занималась своей коробкой.
Хийе с поразительным для нее старанием устанавливала весы.
И Нийда тоже взяла в руки свою первую коробку.
— Ну, пошло. Желаю счастья! — сказала она, обращаясь к Силле.
— Тебе тоже!
— Боже мой, как вы все театральны, — усмехнулась Хийе.
— А что, первая настоящая работа, — откликнулась теперь и Мерле. — Ничего не скажешь — захватывает.
Силле положила коробку на колени и начала по одной укладывать конфеты. Сначала она смотрела, нет ли брака, затем клала конфету в маленькую бумажную чашечку и уже потом — с чашечкой — в коробку. Бракованные конфеты она отправляла в рот, потому что этот путь был короче, чем другой — в ящик для бракованных конфет, ну и им, конечно, это разрешили.
Она работала неторопливо, аккуратно и чувствовала удовольствие от каждого движения руки.
«Очень хорошая работа, — думала она. — Простая и легкая. Сиди и двигай руками. Захочется сладкого, не надо даже подниматься, бери и отправляй в рот. Чудесно!»
Когда Силле снимала с весов третью коробку, у нее появилось желание вообще остаться на этой работе. В самом деле! Разве мало кто в шестнадцать-семнадцать лет уже работает? Особенно если работа такая простая: руки двигаются, а голова не занята. Положи рядом на стол словарик английского языка или какой-нибудь учебник и учи, можно за год пройти сразу два последних класса. А почему бы и нет! Закончишь среднюю школу, поступай в институт. Могут даже стипендиатом от фабрики послать. Почему бы и нет! Так ведь делается. И опять работаешь и учишься и можешь одолеть за один год…
— Ах! — прервала вдруг Хийе мысли Силле. — Пойду посмотрю, что там другие делают.
— И не вздумай! — резко остановила ее Силле. — А то еще скажут: разве ты, деточка, не знаешь, что во время работы не разгуливают.
Хийе капризно надула свои красивые губки, поджала под себя ноги и принялась жевать конфету.
Она насупила брови, и казалось, будто у нее вовсе нет век, а ресницы растут прямо из бровей. Нахмуренное лицо Хийе стало капризным, даже злым. И вдруг ее насупленные брови скакнули вверх, взгляд подобрел.
