Но тут вдруг у Мерле от неожиданности даже рот раскрылся.
— Идут! — крикнула она, и тут же ее палец снова вытянул из-под косынки прядку волос.
В зале стихло и все обратились к открывавшейся двери.
Силле увидела появившуюся в дверях спину в белом халате, белую шапочку на темном затылке, раскрасневшееся лицо Воотеле, большой ящик и… Индрека, который держал другой конец ящика.
Силле моментально отвернулась к столу.
— Девочки! Индрек, — шепнула Мерле. — Знаете, весной он надоедал мне целую неделю из-за какой-то заметки в стенную газету. Я сразу поняла, что заметка тут ни при чем. Да-да!
Ребята поставили ящик возле пианино.
— Здравствуйте! — серьезно и как бы между прочим сказал Индрек.
— Что ж, здравствуйте! — радостно повторил Воотеле. — Разрешите представиться, снабженцы в полном составе. Мой заместитель — Индрек и его заместитель — Воотеле.
Девочки захлопали в ладоши, и Воотеле дважды низко поклонился. Индрек отвернулся и принялся разглядывать какие-то газеты на пианино.
Силле поймала себя на мысли, что ей хочется выбежать, забраться под стол, куда-то спрятаться… Она пододвинула стул поближе и села, стараясь сделаться по возможности меньше и незаметнее.
А что, если в свою очередь удивить Индрека? Посмотреть, какое у него будет лицо, когда она, как привидение, предстанет перед ним. Хотелось бы увидеть. Это с лихвой окупило бы все ее собственные страхи.
Силле поднялась и пошла к ребятам, которые передвигали ящик с конфетами в другое место. Она остановилась перед Индреком в тот самый момент, когда он выпрямился и оказался лицом к лицу с ней.
— Здравствуй! — сказала Силле, с трудом сохраняя серьезность. — Что… за сорт вы принесли? Мне для фасовки нужен «Рыбак».
И тут — снова неожиданно! — Индрек ответил самым обычным голосом, в котором, как показалось Силле, не было и миллионной доли растерянности:
— Здравствуй, здравствуй! В этом ящике «Певческий праздник». Может, в следующем будет «Рыбак». Сейчас пойдем принесем.
Ни одного вопроса, что и почему она не уехала или как она очутилась здесь.
Ребята ушли.
«Здесь что-то не то», — думала Силле, возвращаясь на место. Так ловко не скрыл бы свое удивление даже самый талантливый актер.
Мерле встретила ее улыбочкой и насмешливыми словами:
— Прыткая же ты. Раньше я не замечала.
— О чем ты говоришь? — спросила Силле и объявила: — Они принесли только «Певческий праздник».
— Увидим… Поживем — увидим… — пропела Мерле.
Нийда наклонилась к Силле.
— Да, забыла сказать самое важное. Воотеле говорил, что вчера к нему прибежал Индрек. С того вечера они стали большими друзьями, — шептала Нийда. — Индрек попросил, чтобы Воотеле немедленно вызвал милицию: мол, вы уехали и кто-то забрался к вам в квартиру. Сам он хотел бежать сразу же обратно, чтобы вор не скрылся. Тогда Воотеле спросил: разве Индрек не знает, что ты не уехала и пойдешь работать? От этой новости у Индрека глаза полезли на лоб! Не понимаю, чего он удивился…
