— И что? Ты взял и поехал? Прямо так?
— У меня друга убили. Великосельского Федю.
— Слышал.
— Я документы его переделал на сканере и поехал.
— И как?
— В Моздоке прошел ровно сто метров — и в комендатуру, потом СИЗО. Допрос, камера, пинок под зад — и в поезд. Пока на нарах лежал, пить не давали двое суток.
— Почему?
— Что-то с водой было. Непонятка какая-то и напряг. Все бегали, суетились, стрельба была за стенами, неподалеку.
— А потом?
— Со мной капитан поговорил.
— Из ФСБ?
— Из него.
— И что?
— Они про меня быстренько информацию скачали, покрутил он пальцем у виска и в поезд отвел лично.
— Ты же мог плохо кончить!
— Да кому я нужен?
— Вот потому и плохо. Террористы кругом и враги народа. Ваххабиты и олигархи. А тут ты со своей дурью. Пропутешествовал бы подальше, и кранты. Или в зиндан, или с пулей в затылке на обочине.
— Да ну.
— Баранки гну.
— Ты меня жизни, что ли, учить будешь?
— Буду. Ты сиди. Мойву свою ешь.
Мойвы мне уже не хотелось.
Слава стал думать. Потом объяснил мне ситуацию:
— В Чечню теперь абы кого не пускают. Нужна аккредитация, потом жить должен в специально отведенном месте, работать под охраной, с прикрепленным подразделением. Тебе так больше нельзя, ты засветился. Газетка твоя хилая, а вольным стрелком тоже не получится.
— Значит, все?
— Да, ты можешь платить баксы на блоках, ехать куда тебе заблагорассудится, и при этом вероятен результат, о котором я тебе говорил.
— Я все равно поеду. Ты только расскажи, как лучше.
— Я тебе помогу, пожалуй. Из Москвы там бывают мужики из КРО — Конгресса русских общин. Ездят за заложниками. У них чеченская крыша. То есть въедешь с ними в Чечню, и у тебя будет некоторый статус, который, впрочем, ничего не гарантирует. Но проблем гораздо меньше. У тебя деньги есть?
— Займу.
— Нужна хотя бы штука. Тогда доберешься до Грозного. Там скажу, к кому обратиться. А дальше — как сложится. Зря ты это затеял.
— Я знаю. Но поеду.
— Ну что ж. Достойно уважения. Звони мне завтра ближе к ночи. И собирайся потихоньку. Чтобы ничего лишнего и все функционально. Как в поход. Чтобы в автономном режиме мог жить с неделю.
— Я так и собрался в прошлый раз.
— И что?
— Все реквизировали в Моздоке.
— Ты хоть чеченца живого когда видел?
— Косвенным образом. При большевиках и на Новый год.
— А в камере?
— Карачая.
— Тогда это не считается. Хочешь, познакомлю с питерскими? Есть интересные личности. Хотя лучше не надо. Лучше сразу головой в омут.
— А чем они отличаются от нас?
