Дорога до холма и подъем занимают время, Габриэль чувствует небольшую усталость, но не сдается: предвкушая сладостный трепет, она делает последние шаги, чтобы очутиться на вершине. И застывает немым изваянием, не в силах осознать то, что видит.
Цветы истоптаны. Нет больше океана, есть земля, залитая маковой кровью, и по ней, ничего не боясь, никого не смущаясь, ходят странные люди, затянутые в черные доспехи. У каждого на голове – шлем, скрывающий лицо. Упавшая навзничь Габриэль силится понять, кто же это такие, и не может. Поэтому она просто лежит, то и дело сглатывая ком, подступающий к горлу.
Солдаты. Это единственное, в чем нет сомнений. Десятки и сотни солдат, топчущих равнину, ставящих шатры, разводящих костры. А может быть, и тысячи.
Габриэль жалеет, что у нее хорошее зрение, потому что видит, как один из мужчин взрезает горло отчаянно дергающемуся барашку, и красная кровь смешивается с красными маками, становясь невидимой. Барашек обмякает, и воин бросает его на землю, ударом топора отсекая голову.
Девушка вздрагивает и отводит взгляд, но только для того, чтобы увидеть, как очередной солдат насилует мальчишку, извивающегося столь же отчаянно, как и барашек перед смертью. Они под самым холмом, зрение все еще не подводит Габриэль: она с растущим гневом разглядывает жилистую руку, сжимающую шею несчастного паренька, и узор на черных доспехах, напоминающий барана.
Пальцы судорожно принимаются искать шест, когда Габриэль понимает, что мальчишка этот из Потейдии. Только вчера он улыбался ей, поднося кувшин с молоком. Она не может оставить его здесь!
Рука, опустившаяся на плечо, останавливает Габриэль в тот самый момент, когда девушка уже готова, презрев опасность, ринуться вниз.
– Нельзя, – негромко говорит невесть откуда взявшаяся Зена, и глаза ее пусты. Габриэль знает, что Королева Воинов просто отстраняет себя от всего, что видит. Не испытывает жалости, не роняет слезы, дышит ровно и размеренно.
– Кто они? И откуда? – стиснув зубы, бормочет Габриэль, дождавшись, пока Зена ляжет рядом с ней, скрываясь от чужих глаз.
– Армия Ареса, – Зена говорит это столь спокойно, что ее подруга не сразу понимает, о чем речь. А поняв, вспыхивает, как тот самый маков цвет, что валяется сейчас растоптанным.
– Арес? Что он здесь забыл?
Зена не смотрит на Габриэль, отдавая все внимание мельтешению внизу.
– Арес всегда где-то что-то забывает, – отзывается воительница, едва бард теряет всякую надежду на ответ. – Будет битва.
