— Застава, смирно! — скомандовал старшина.
— Вольно! Кто доложит обстановку?
— Савельев только что оттуда.
Выяснилось вот что.
Наряд ефрейтора Пояркова, как обычно, шел сначала по берегу, а когда берег стало заливать приливом, поднялся по ущелью наверх и продолжал путь. Возле урочища Серые скалы услышали чьи-то тревожные громкие голоса: звали на помощь. Было уже совсем темно, но тучи еще закрывали не все небо, и когда выглянула луна, увидели внизу двух женщин и мужчину. Волны уже перекатывались через уступ, и эти трое стояли, прижавшись спинами к скале. Ефрейтор Поярков крикнул, что он не видит, послал Савельева на заставу, а сам остался.
— Без веревок там спуститься было невозможно, товарищ старший лейтенант, — сказал Савельев виноватым голосом.
— Я знаю, — ответил начальник заставы.
Он подумал, что и с веревками тоже будет спуститься нелегко, да что там нелегко! — чертовски трудно. Альпинистов на заставе нет, а скалы там отвесные, голые, скользкие, даже ногу поставить негде.
— Добровольцы есть? — спросил начальник заставы.
В другой обстановке он бы по своему усмотрению назначил несколько человек в тревожную группу, но тут был особый случай и нужны были не просто отважные, но и умелые люди.
— Так точно, товарищ старший лейтенант, — ответил рядовой Гоберидзе. — Родился среди скал, вырос в ущелье на Кавказе. Немножко альпинист...
— Согласен.
Охотников вызывалось много, но начальник заставы, кроме Гоберидзе, отобрал еще двоих — Баулина и инструктора службы собак сержанта Иванова с овчаркой Миртой, которая сидела рядом со своим хозяином и широко зевала.
— С тревожной группой поеду сам. За начальника заставы остается младший лейтенант Невиномысский, — распорядился Бочкарев.
Тем временем старшина успел сходить на склад за веревками. Сержант Баулин подвел оседланных лошадей.
— Спирт, лекарства, бинты, сухая одежда? — спросил Бочкарев.
— Все в сумке, товарищ старший лейтенант, — ответил старшина.
— Тогда двинулись, — сказал начальник заставы и первым вскочил на коня.
Ехали в обход, кружным путем: берег был залит водой, а тропа по верху вела через ущелье, которое не могли преодолеть лошади, и его пришлось объезжать. Было темно, противно выл ветер, шел дождь, и холодные, косо летящие капли били по лицу.
С километр можно было ехать крупной рысью, но потом дорога окончилась и началась каменистая тропа. По ней в темноте лошади шли осторожно.
Солдаты изредка переговаривались.
— Если не снесет волной, определенно продержатся...
