— При любой погоде! Температура воды зимойи летом — плюс семьдесят два градуса по Цельсию.
О знаменитых горячих источниках на Камчатке Тоня знала со школы, а сегодня пошла в ленинскую комнату и перерыла все книги в шкафу, пока не обнаружила тощую брошюрку о природе области. Там рассказывалось главным образом про Долину гейзеров; об источниках же вблизи заставы никаких сведений не было, но всезнающий Гоберидзе рассказал, что там, прямо в скале, не известно кем и когда, выдолблены ямки, которые и наполняются горячей водой.
— Туда бурый медведь приходит поправлять пошатнувшееся здоровье, — сказал он, состроив страшные глаза. — Так что осторожней купайтесь — сглазит!
— Водички да грязи оттуда привези, — попросила Надежда Петровна и показала на свои узловатые распухшие пальцы. — Суставы попарю.
— Может быть, вы с нами поедете? — спросила Тоня.
— Как-нибудь в другой раз... Покупаешься там со своим Васей, — ласково добавила Стародубцева.
До Горячих ключей было километров пятнадцать глухой дороги. Находились источники в стороне от берега, а значит и от границы, и мимо не проходила ни одна пограничная трона.
Бочкарев велел оседлать две лошади.
— Ну как, удержишься? — спросил он, весело поглядывая на Тоню.
— Забава — кобыла смирная, доставит в сохранности, — подбодрил Тоню старшина.
— Конечно доеду, — ответила Тоня и неумело с помощью Стародубцева взобралась на лошадь.
Бочкарев лихо вскочил на своего Орленка и взглянул на жену.
— Поехали?.. Вернемся к восемнадцати часам, — сказал он, обращаясь к старшине.
Километрах в четырех от заставы они свернули влево и углубились в лес, в чащу каких-то гигантских лопухов, которые, к счастью, скоро окончились. Теперь тропа петляла между лиственницами, кривоногими березами, черемухой, тополями. Лес уже почти облетел, и ветки с остатками желтых листьев светились на только что пробившемся из-за туч неярком солнце. Попадались кусты обобранной медведями и птицами красной смородины, шикши, которую тут называли медвежьей ягодой, жимолости.
Тоня тут же продекламировала: «Скоро жимолость В нашем саду расцветет», спросила у мужа, Чьи это стихи, но Бочкарев не смог ответить.
— Чудак! Это же Алексей Константинович Толстой! — озорно выкрикнула Тоня и прочитала все стихотворение.
— У нас этот Толстой есть в библиотеке? — спросил Бочкарев.
— Почему ты у меня спрашиваешь? — удивилась Тоня. — Ты сам должен знать, какие книги есть на заставе.
— Ну, положим, это входит в обязанность моего заместителя...
