— Ну, теперь-то вы что-нибудь поняли?
— Нет, не понял, — сквозь зубы выдавил Алан. — Ничего я не хочу у вас здесь понимать! — Тяжело ступая, он быстро спускался по лестнице. — Отстаньте от меня, отвяжитесь!
Он вышел из здания школы и забрался в машину на свое место.
«Это галлюцинации, галлюцинации, — повторял он про себя, как заклинание. — Галлюцинации! Меня отравили наркотиками…»
Больших трудов Арине стоило удержать улыбку, когда она смотрела на этого человека, забившегося на заднее сиденье. Он выглядел больным и напуганным. Он выглядел жалким, этот Алан Маркович Градов.
«Впрочем, его можно понять, — размышляла она, тоже забираясь в машину. — Зрячему всегда жаль слепца, красивому всегда жаль урода. — Она посмотрелась в зеркальце и слегка поправила свою прическу. — Он ведь не видит, бедненький, этих карнавальных толп и не слышит шума фонтанов».
— Поехали? — спросил Геннадий Виссарионович.
— Конечно, — кивнула Арина.
Она отчетливо услышала, как Алан Градов скрипнул зубами на своем заднем сиденье.
«Он не видит этих лошадей и экипажей. — Арина опять во все глаза смотрела на улицу. — Вот этого ехидного слуги на запятках не видит… Ах, какая рожа! Вон того бравого солдата без ноги, в форме Первой мировой, для него тоже не существует, и вот этой старушки в черной шали, и ее горячих пирожков…»
На всем пути город обеспечивал их машине зеленую улицу, но теперь, зажатая между телегой с зерном и матово поблескивающим «мерседесом», она все-таки остановилась. Покачиваясь, подошел нищий, заглянул в заднее окошко.
Нищий был одноглаз, и этот его единственный глаз буквально буравил сжавшегося на заднем сиденье Алана Марковича. Градов не видел нищего — он видел пустую улицу, улицу, перекрытую красным сигналом светофора.
«Вон яркая вывеска с зелеными буквами: „Арбузы и дыни только от Абрамовых“ — а для него она только тень на стене», — с грустью подумала Арина.
Проснувшись накануне утром, Арина сказала себе: «Девочка, ты, кажется, угодила в рай!»
Не было хозяйки в халате, не было мальчика с забинтованным горлом. Среди книг все так же белели цветы. Сами цветы не пахли, но в распахнутую стеклянную дверь лоджии лился какой-то незнакомый свежий аромат. Над нею склонялось лицо сестры.
— Проснулась! Наконец-то! — Как когда-то в детстве, она стянула с Арины одеяло. — Доброе утро, малыш! Марш на кухню завтракать, только сперва не забудь умыться.
После завтрака Арина позвонила на завод.
— Я понимаю, я все понимаю, — звучал в трубке чем-то довольный голос главного инженера. — Отдыхайте пока, развлекайтесь, погуляйте по городу. Сколько вы сестру не видели? Десять лет? По-моему, это вполне достаточно! Будем надеяться, сегодня ваш коллега справится один, а завтра и вы подключитесь…
