Двенадцатитысячетонный плот завели в гавань, закрепили; один за одним потухли прожектора, болиндер перестал позвякивать цепями; на землю окончательно опустилась дремучая, сырая ночь. Казалось, можно было достать рукой до кромки грязных облаков, проступивших в темноте, с реки потянуло холодом, неуютом. В каютах и на мостике "Латвии" тоже гасли огни; дверь в машинное отделение закрыли, и горячий отблеск топки уже не ложился на серый металл. "Латвия" медленно, лениво подходила к пирсу. Капитан Валов стоял на палубе, кутаясь в плащ, - маленький, сутулый, повязавший горло громоздким пуховым шарфом.
Директор Прончатов поежился, прикурив от собственной зажигалки шестую за час папиросу, пошел к обрезу пирса, где тускло горела", маленькая лампочка, однообразно покачиваясь, сидел закутанный в тулуп сторож. Прончатов молча остановился рядом, сунув руки в карманы, нахмурился, глядя, как "Латвия" притыкалась к пирсу. Сонный матрос закрепил на береговом кнехте чалку, не поздоровавшись с директором, лениво вернулся на пароход. Потом по металлической палубе прошли мягкие ревматические ноги, раздался простуженный кашель.
- Здравствуй, Олег Олегович! - сказал капитан Валов, сходя на пирс. Здравствуй, Олег!
Они пожали друг другу руки, поглядели друг другу в лицо, неторопливо, разом повернулись к западу, где гигантским изогнутым удавом в километровой запани засыпал плот. Было темно, сумрачно, но капитан и директор видели плот, и они смотрели на него и молчали в тишине. Слышалось, как тихо и скучно зевая прошел по палубе первый помощник капитана Валька Чирков, как в машинном отделении кочегар стучал лопатой.
- Третий час! -сказал капитан, не глядя на часы. - Хорошо, пожалуй, управились...
- Хорошо! - отозвался Прончатов и спросил: - Что Вятская?
- Обыкновенно!
Теперь они не глядели друг на друга, думали о своем; совсем маленьким казался капитан рядом с директором Прончатовым, и молчал он грустно, тихо, по-стариковски вяло, совсем не так, как директор Прончатов. Как бы навечно застыв, сидела на директорской голове шляпа, чеканные спускались с плеч складки плаща.
- Борис Зиновеевич! - сказал Прончатов. - Похоже на то, что ты выполнил навигационный план!
- Да, - сказал капитан. - Одним рейсом. Тебя надо благодарить, Олег. Не плот - мечта!
- Не стоит, - ответил Прончатов. - Я хорошо знаю Вятскую протоку, Борис.
Капитан вздохнул, подняв голову, заглянул директору в глаза.
- Олег! - сказал капитан. - Мне нравится Семен Безродный!
