- Заткнись, идиот! Он был моим лучшим другом.
Эти слова звучат в моих ушах, как райская музыка, несколько раз повторяю их, и когда до меня наконец доходит их смысл, смех отпускает меня.
- Будем хоронить его?
- Нет, пусть лежит там, где погиб, мы никогда не хороним погибших. Похороны - это для умерших в теплой постели от рака или от другой гадости, а за того, кто умер от мовов, надо мстить!
Он прав, наше дело мстить мовам, даже не мстить, а уничтожать их, как мы уничтожаем вредных насекомых. Смертельная усталость наваливается на меня всей своей тяжестью, я некоторое время лежу, тупо глядя в зловещее фиолетовое небо. Через час усталость сменяется жаждой деятельности, я приподнимаюсь, вытираю рукавом испачканное лицо и пытаюсь встать.
- Лежи!
- Сколько можно лежать, нам пора двигать.
- Будем лежать, пока не стемнеет. Мы не можем рисковать зря, когда мы уже здесь.
- Мне кажется, лучше перебраться в более безопасное место.
- Теперь самое безопасное место здесь!
Вот и все. Длинный опять тих и неподвижен. Я тоже. Так проходят часы, и солнце, наконец, скрывается за горизонтом, изуродованным развалинами Мертвого города, уступив место первым двум лунам. Длинный неожиданно поднимается и всматривается в какие-то развалины в противоположном конце улицы. Несмотря на сгущающиеся сумерки, я тоже замечаю странное движение у крайнего дома. Над развалинами через равные промежутки времени взметаются черные струи то ли газа, то ли жидкости, и рассыпаются в серое облако, закрывая обзор дальнего квартала. Какое-то странное, но до ужаса знакомое предчувствие вдруг охватило меня, и я еще не осознавая смысла фразы, бросил Длинному:
- Через полчаса "фонтан" пересохнет и у нас будет 15 минут, чтобы форсировать ручей.
- Теперь уже не 15, а 5. 15 минут было двадцать лет назад. А через год "фонтан" не будет пересыхать вообще.
Я удивленно взглянул на Длинного.
- Через год на протяжении десяти лет он будет бить непрерывно. Твоя программа в данном случае устарела, - на лице Длинного мелькнула зловещая усмешка, он повернул лицо в мою сторону и, глядя сквозь меня, спокойно продолжал. - Этот отрезок пути во мне запрограммирован значительно лучше, все выполнено в соответствии с последними данными, - он на мгновение умолк и продолжал уже совсем тихо, словно мысля вслух. - Но на последнем этапе может сработать только твоя программа, так что с площади Трех оплавленных домов основная работа за тобой.
