По крайней мере, она меня ненавидит. И если уж суждено умереть, то лучше от руки того, кто хочет меня убить и получить от моей смерти удовлетворение.
Всего один день, и кольцо замкнется, они закроют последний выход из котла, заблокируют горные тропки на востоке. Но еще посмотрим, кто кого. Четыре года я удерживал Логово — замок, отнятый у моего дяди. Четыре года я был королем Ренара. И так просто замок не отдам. Нет. Отнять его будет очень трудно.
Сейчас призрак ребенка стоял от меня справа — молча, с бескровным лицом. Призрак не излучал никакого света, но я всегда видел его в темноте, и даже плотно зажмурившись. Он рассматривал меня так же, как и я его.
Я отнял кинжал от запястья и постучал его острым кончиком по зубам.
— Пусть смыкают кольцо, — произнес я. — Неизвестность и ожидание тяжелее любой осады.
И это правда.
Я встал и потянулся.
— Призрак, хочешь — оставайся, хочешь — уходи. А я вздремну немного.
И это была ложь.
С рассветом явились слуги, я позволил им себя одеть. Мне этот церемониал казался ненужной глупостью, но короли вынуждены делать то, что предписано королям. Даже если у короля на голове медная корона, и он владеет одним-единственным убогим замком и крошечным клочком земли, на котором овец больше, чем людей. Насколько я успел заметить, люди с большей готовностью отдают свою жизнь не за того короля, который сам умеет одеваться, а за того, которого каждое утро одевают заскорузлые руки крестьян.
Я быстро шел с куском горячего хлеба (мой паж ждал меня с ним у дверей комнаты каждое утро). За мной к тронному залу, стуча каблуками по каменным плитам пола, следовал Макин. Он обладал помимо прочих удивительным талантом создавать шум и грохот везде, где появлялся.
— Доброе утро, ваше высочество, — сказал он.
— Брось ты эти свои дерьмовые церемонии. — Я был весь в хлебных крошках. — У нас много проблем.
— Разве не те же самые двадцать тысяч проблем стояли у ворот нашего замка вчера вечером? — спросил Макин. — Неужели новые появились?
Мы прошли мимо дверей, краем глаза я заметил ребенка. При дневном свете призраки не появляются, но этому было достаточно и небольшой тени.
— Новые, — бросил я. — В полдень я женюсь, а мне не во что облачиться.
