Джой различила музыку Шейры за несколько мгновений до того, как действительно услышала ее — здесь, в таком окружении. Музыка казалась обиженной, — как глаза людей, шедших им навстречу под скоростной автотрассой, — где-то впереди вспорхнул на миг звук одинокого рога и тут же замер, и все-таки то была Шейра, дающая знать о себе. Джой застыла на месте.
— Пойдем, пойдем, — нетерпеливо поманил ее за собою Индиго. — Ты хотела поглядеть на Древнейшего, живущего в твоем мире, в твоем городе, в твое время? Вот и пойдем, поглядишь.
Он пошел, не оглядываясь, и Джой, недолго поколебавшись, поспешила за ним.
Женщина, прислонясь спиною к колонне, сидела на кипе старых газет и наигрывала на алом роге, длиной почти в половину ее роста. Лохмотья, слоями облекавшие ее, отдавали цветом в омертвелую кожу. Густые, грязные рыжие волосы, худое лицо с шишковатым подбородком, светлые глаза с чуть скошенными книзу внешними уголками. Но в теплой улыбке ее, вспыхнувшей при виде Индиго, засветился безошибочно узнаваемый свет самой Границы, а когда она подняла, как королевский герольд, свой рог, мгновенная музыка Шейры пронзила сердце Джой насквозь, как всегда неожиданно, не дав ей времени приготовиться. Впрочем, музыка скоро умолкла, изнуренная, нераскрывшаяся, утекла, как утекает вода по земле, слишком иссохшей, чтобы впитать ее. Женщина пожала плечами, ей это, похоже, было все равно.
— Боже мой, — тихо сказала Джой. Она обошла Индиго и встала перед женщиной, говоря: — Что вы здесь делаете? Вам здесь не место. Вы должны вернуться на Шейру.
Светлые глаза женщины — припухлые, в красных прожилках, — с леденящим спокойствием оглядели Джой.
— Мне нравится здесь, — сказала женщина. Протянув руку, она подхватила пластмассовый стаканчик для кофе и встряхнула его, и несколько монет звякнули, как в деревянном ящике Джона Папаса.
Джой едва удержалась, чтобы не вцепиться в высокие, худые плечи женщины.
— О чем вы говорите? Что тут может нравиться, — попрошайничать на улице, играть такую музыку за несколько центов? Вы же помните Шейру, я знаю это, знаю! Там, в вашем мире, вы выше всех, вы словно принцесса. Да что же вы делаете?
Женщина лишь сонно кивала, глядя в сторону, на Индиго, подошедшего к Джой и присевшего на корточки, глаза его явно не видели ничего, кроме ее глаз.
— И мне здесь нравится, — тихо-тихо сказал он ей. — Здравствуй, Валадиа.
— Индиго, — прошептала женщина. Опустив рог, она вглядывалась в него с таким же напряженным вниманием, с каким он глядел на нее. Джой отступила в сторону, она казалась себе невидимой, отторгнутой. Нога ее поскользнулась на чем-то, во что она предпочла не вглядываться, и Джой рассерженно вытерла ее о мостовую, казавшуюся ей такой же далекой, как Шейра. Индиго говорил что-то, Джой не слышала — что, но голос его звучал на удивление нежно. Женщина засмеялась в ответ и отчетливо произнесла:
