Я ненадолго задумываюсь, не следует ли оставить приношение святому Мортейну? Уж не подозревает ли Он, как непрочна моя вера? Она едва защищает меня от куда более жуткого сомнения в Его существовании. С какой же просьбой к Нему обратиться?
Избавление. Вот о чем я стану молиться.
«Всеблагой Мортейн, прошу, избавь меня от навязчивого кошмара, который все никак не развеется…»
И тут я вдруг фыркаю, немало напугав бедняжку Тефани. Я же твердила эту самую молитву долгих полгода, и посмотрите-ка, что вымолила! Горькая правда состоит в том, что святой Мортейн оставил меня. А может, Его и вовсе не существует.
Но если признать это последнее, моим отцом оказывается д'Альбрэ. Так что лучше я буду думать, что попросту впала у Мортейна в немилость.
Поскольку почти все мужчины отбыли выгонять французов из Ансени, придворные дамы семейства д'Альбрэ ужинают не в большом зале, а в зимней гостиной. Это помещение гораздо меньше и намного уютней. Не говоря уже о том, что здесь куда теплей.
Мадам Динан явно гордится своей ролью кастелянши. Она стоит во главе стола, ожидая, пока все не соберутся. Я прихожу с опозданием, и она хмурится, но я не обращаю внимания. Меня куда больше интересует изрядная связка ключей у нее на поясе.
Это ключи д'Альбрэ.
Я отвожу взгляд, прежде чем она успевает заметить мой пристальный интерес, и за ужином вовсю сплетничаю с другими дамами. Тем не менее мои раздумья то и дело возвращаются к этим самым ключам. И к тому, насколько они облегчили бы мои поиски, пока не вернулся д'Альбрэ.
После ужина я целый час жду, чтобы все отошли ко сну. За это время я успеваю посетить драгоценную шкатулку, где хранятся немногочисленные памятки из монастыря. Сестра Серафина снабдила меня внушительным запасом ядов, и все они отменно замаскированы. Вот, например, хрустальный пузырек; в нем вроде бы та же самая белладонна, с помощью которой красавицы придают блеск глазам… только это снадобье намного мощнее. Вот золотая коробочка с порошком мышьяка. Вот горшочек с «силком Ардвинны» — на вид просто мазь от ожогов. А вот золотая сеточка для волос, украшенная россыпью белых жемчужин, и каждая бусина начинена ядом с простым названием «месть».
Я вытаскиваю бумажный кулечек, полный тонкого белого порошка, который сестра Серафина называла «ночными шепотами». Этого хватит, чтобы погубить крупного мужчину. Половинная доза убьет женщину. Чтобы мадам Динан непробудным сном спала до утра, достанет щепотки.
