Инженеры Сталина: Жизнь между техникой и террором в 1930-е годы | страница 5



При этом следует особо отметить исследование Шейлы Фицпатрик, посвященное социальной мобильности. Фицпатрик впервые выдвинула тезис, что Сталин ставил своей задачей прежде всего не уничтожение старой, а создание новой, коммунистической элиты. Партийное руководство в 1928-1931 гг. заложило важнейшую кадровую основу для Советского Союза и с помощью многочисленных привилегий привязало этих людей к себе>{15}. Возникла новая, многофункциональная элита>{16}, которая поначалу руководила экономикой, а затем до 1985 г. в значительной степени служила источником рекрутирования в партийно-государственный аппарат>{17}.

В данной работе будет показано, что речь шла не только об образовании слоя функционального руководства, но и о проекте «нового человека», о формировании поколения со специфическими нормами и ценностями, системой восприятия и принципами деятельности. Социальная история и история социальной структуры позволили сделать много важных выводов о состоянии советского общества и условиях его существования. Но способы, основанные на количественной оценке и объективации, вели к пренебрежению важнейшей культурной составляющей явлений, а также субъективным советским опытом, свойственным отдельным группам лиц>{18}. Наверстать это упущение, рассмотреть историю Советского Союза с помощью нового объектива с новым фокусным расстоянием и подрегулировать «аппаратуру» вопросов, чтобы скорректировать представление о ситуации 1930-х гг., означает приступить к созданию новой культурной истории. Ранее было установлено, что Политбюро в 1928 г. инициировало кампанию травли и волну террора против «старых», сформировавшихся при царе инженеров и в то же время начало массовое обучение молодых, придерживавшихся коммунистических убеждений рабочих и работниц инженерным профессиям, что в июне 1931 г. старых специалистов реабилитировали и всем инженерам в целом предоставили особые привилегии, что начало стахановского движения в сентябре 1935 г. означало новую радикализацию и воскрешение враждебности по отношению к инженерам, прямо вылившуюся в террор 1937-1938 гг. Но при этом почти полностью игнорировался аспект официальных ценностей, лейтмотивов и приоритетов. Здесь, во-первых, практикуется культурно-исторический подход в том смысле, что весь круг советских ценностей и норм 1930-х гг., которые представлены в политических речах, газетных и журнальных статьях, литературных произведениях и фильмах, посвященных инженерам, рассматривается с самым серьезным вниманием и (реконструируется в качестве решающего фактора формирования нового инженера. Во-вторых, культурная история понимается как субъективация. Историю новой технической интеллигенции следует рассказать с позиции ее действующих лиц