— Чего это ради? — опешил Климов и даже приподнял голову.
— Но ведь надо же что–нибудь делать. Встань и делай. Вон как зарос! Сколько дней–то не брился?
Климов молча встал с дивана и направился к двери.
— Эй! Зачем ты встал? — обеспокоенно спросил сосед.
— Сейчас поднимусь к тебе и погляжу, в какую там дырку ты за мной подсматриваешь. Мне это не нравится.
— И не вздумай! — испугался сосед. — У меня не прибрано! Мне неудобно.
— Ага! — обрадовался Климов. — Боишься!
— Стыдно же, — сказал сосед сконфуженно. — У меня облака нестираные.
— Какие еще облака?
— Обыкновенные. Кучевые. Какие же еще?
— А зачем их стирать?
— Чтобы беленькими стали, — терпеливо пояснил сосед. — Чтобы ветерок их весело гнал по синему небушку.
— Значит, ты все–таки Бог, — удовлетворенно сказал Климов и полез в шкаф за бритвой.
Сосед хихикнул и уронил на пол что–то тяжелое. Потолок Климова дрогнул.
— Ты там поосторожнее, — сказал Климов, намыливая щеки. — Для тебя это, быть может, и земля, а для меня — небо. Ты не продырявь его.
— Ты уже не обижаешься на меня? — спросил сосед, перекатывая что–то на полу.
— Больно надо, — беззлобно огрызнулся Климов. — На психов не обижаются.
Он неторопливо выбрился, плеснул в лицо одеколоном, поморщился и полез в холодильник. Хотелось есть. За окном светало. В стекло застучала синица. Осенние листья бесшумно падали вдоль прямоугольника окна и болью в душе не отзывались.
На работу он, конечно, опоздал. Ему сделали очередное замечание, он хмуро кивнул и обещал впредь так не поступать. Сослуживец по фамилии Терентьев подошел к столу, подышал в затылок, потом похлопал по плечу и спросил:
— Пьешь с горя, Климов? Помогает?
— Не пью, — ответил Климов. — Не помогает.
— И чего ты так изводишься, старик? Я вот на третьей женат, двум первым алименты плачу да еще и налево бегаю. И ничего. Жив–здоров, и голова по утрам не болит. Может, тебе бабу найти? Люську из третьего отдела знаешь? Хочешь, сведу? Женился бы на ней, она б тебя быстро в норму привела. А пироги она стряпает! Ну, хочешь?
— Не надо, — сказал Климов, покраснев. — Не люблю я пироги.
Потом его вызвал начальник, посадил рядом и протянул отчет, недавно законченный Климовым. На каждой странице были жирные пометки фломастером, перемежаемые восклицательными и вопросительными знаками.
— Вот видите, Климов, — вздохнул начальник и развел руками. Послушайте, не взять ли вам отпуск? Отдохнете от своих неурядиц, развлечетесь и, чем черт не шутит, может, наладите личную жизнь. Холостяком быть — штука не из легких. Вот почему вы сегодня без галстука? Рубашка грязная, брюки мятые. Вы уж не обижайтесь на меня, но у нас солидная организация, а вы ходите, простите, как бродяга.
