— Недавно, — подтвердила она. — Мне пришлось установить новые надежные запоры, когда рядом появилась воинская часть, чтобы защитить монахинь от вторжения красноармейцев. Заодно поменяла и запоры в храме. Старые часто портились.
— А кто вам менял замки? Можно предположить, что он мог оставить себе один экземпляр ключей и воспользоваться им.
— Я обратилась за помощью к архиепископу, и он обязал настоятеля Юрьевского монастыря помочь мне. Тот прислал помощника своего келаря, мастера на все руки, который и выполнил эту работу.
— Мне кажется, что ключ к разгадке надо искать в этом направлении, — заметил Муралов.
По поручению игуменьи Муралову пришлось отправиться в Юрьевский монастырь. И вот что он выяснил. Юрьевский помощник келаря — брат Викентий уже несколько дней отсутствует в монастыре, так как занят доставкой зерна для питания монахов из соседней Псковской губернии, и до сих пор не вернулся. Тем не менее, Муралов просил настоятеля тщательно разобраться, не возвращался ли брат Викентий скрытно в прошлые сутки, объяснив ему причину своих сомнений. Вернувшись в монастырь, он доложил матушке результаты своей поездки. Тем временем, игуменья, убежденная в чудесном исчезновении иконы, благословила всем насельницам монастыря бить земные поклоны, умоляя Пресвятую Матерь Божию о прощении грехов, и наложила строгий трёхдневный пост.
На другой день нарочный из Юрьевского монастыря сообщил о возвращении брата Викентия и еще двух монахов, его сопровождавших. У послушника было неопровержимое алиби.
Еще через день произошло событие, окончательно сломившее игуменью. Администрация района прислала комиссию в составе представителей местных Советов, Красного Креста и милиции с требованием сдать все имеющиеся в монастыре ценности для закупки зерна в помощь голодающим Поволжья. Комиссия предложила сдать все добровольно, а затем произвела обыск в ризнице и алтаре и изъяла даже те предметы, без которых невозможно богослужение. Кое-как удалось отстоять кадило и потир.
Матушка слегла с тяжелым сердечным приступом.
— Конечно, бесконечно жаль церковную утварь, ее собирали насельницы монастыря в течение многих поколений, — сетовала она. — Это же святые предметы. Многие изделия — шедевры, и все это будет продано по цене лома и погибнет для истории и культуры. Но это как-то еще можно пережить, думая о том, что вещи эти помогут накормить голодных людей. Но без чудотворной иконы мы — сироты.
Монахини, покидая покои матушки, столкнулись с паломницей Тасей, которая настойчиво и уверенно пробиралась к двери.
