— А как насчет промышленников, высшей аристократии?
— Ты имеешь в виду эту Астор? Лорда Лотиана?.. Политические симпатии налицо, и с ними нельзя не считаться. Но у доморощенных фюреров нет шанса. Наши газеты определенно перехлестывают насчет Англии. Это никому не на пользу, кроме Гитлера.
Великобритания — могучая страна. Договор с французами, нет слов, крайне важен, но без англичан он так и останется на бумаге.
— Ты меня агитируешь? — уголками губ улыбнулся Тухачевский.— Будем надеяться, что Максим Максимович сумеет найти общий язык с Иденом.
— Иден, к сожалению, не премьер.
— Даже не министр иностранных дел. В основных позициях я согласен с тобой, но вся беда в том, что твои хваленые англичане попустительствуют Гитлеру. Думают, что останутся в стороне... Зато они весьма чувствительны к разбою чернорубашечников в Африке. Понимают, что Абиссинией не ограничится. Поддержка Франции для них тут очень важна. Вот мы и попробуем нажать на Лондон через Париж.
— Чертовски хочется повидать Иеронимуса!
— Он нас будет встречать, уверен.
— Судя по откликам, французы в восторге от маневров. Молодец Уборевич!.. Кстати, английские газеты довольно язвительно проехались на наш счет. «Фашистские наблюдатели на военных учениях большевиков» и далее в том же духе. Это к вопросу о принципиальности. Пригласив итальянцев, мы потеряли в глазах прогрессивной общественности.
— Политически это был правильный шаг. Бели у меня и были какие сомнения, то здесь, в Лондоне, они окончательно отпали. Я даже рад, что англичан это задело за живое. Мы ясно дали понять, что наша система союзов преследует одну-единственную цель — коллективную безопасность. Двери открыты для всех.
— И для Гитлера?
— Гитлер никогда не откажется от своих планов, а значит, и не присоединится к европейскому сообществу. Иначе бы он не порвал с Лигой Наций. Антисоветская установка Германии очевидна для всех. Но это отнюдь не значит, что, прежде чем броситься на Восток, вермахт не ударит по Западной Европе. Мы были бы последними простофилями, если бы не пытались сыграть на противоречиях между империалистами. Принципы не всегда совпадают с реальной политикой.
— Марбл Арч,— Путна показал на монументальные трехпролетные ворота, напоминающие триумфальную арку.— Там дальше Гайд-парк.
Машина плавно свернула на Парк-лейн.
— Тот самый?
— Уголок ораторов... Хочешь взглянуть? — Путна постучал в стекло шофера.— Так уж устроен человек, что ему необходимо бывает выговориться.
