Воронина усмехнулась, вот тут он явно оплошал! Она села на диванчик, держа в руке рюмку с водкой.
— В таком случае могу вас заверить, что хорошей хозяйки из нее никогда бы не получилось. Так называемая королевская жизнь вырабатывает совсем иные качества у детей.
— Не всегда. И вообще это спорный вопрос. Я предлагаю выпить за наших детей, не возражаете?
Воронина задумалась. Ей очень не хотелось пить за сына Малышева, который причинил ей столько страданий, но в конце концов решила, что она может выпить за то, чтобы он вышел на волю живым и здоровым. К тому времени Светлана найдет себе достойного парня и выйдет замуж. Она согласно кивнула, подняла рюмку, залпом опорожнила ее. Подцепила вилкой кусок селедки, отправила в рот, потом взяла четвертинку соленого огурца, который тут же захрустел на ее зубах. Четвертинка огурца… Пьяница, а эстет!
— У вас нет друзей? Не с кем отпраздновать крупный гонорар, Владимир Сергеевич?
— А у вас они есть?
— Не сводите разговор к выражению «сам дурак». Вы же умный человек, ваш интеллект явно выше этого.
— Спасибо за то, что признаете у меня наличие интеллекта. Друзья у меня есть, но видеть их особого желания нет. Знаете почему? Жена, когда ушла от меня, по привычке приглашала на какие-то праздники моих друзей, тех, кто вхож был в дом. Они не могли отказаться от ужина в шикарном ресторане. А я почему-то не могу простить им этого.
— Вы много пили, поэтому от вас ушла жена?
Малышев сочувственно усмехнулся:
— Не в глаз, а в бровь, так следует оценить вашу реплику. Очень вы далеки от своей дочери, уважаемая Любовь Георгиевна. Как тут не вспомнить демократов, которые как были, так и остались страшно далеки от народа?
— Может, объясните?
— Светлана знает эту историю давно. Я никогда не был трезвенником, ну, разве что в раннем детстве, но и в одиночестве не пил. Семью обеспечивал, на Кипр летом вывозил, на Мальту. А жена… Она ушла к какому-то нефтепромышленнику. Всегда хотела быть причастной к высшему свету и не сдержалась. Ушла. А я до сих пор не могу понять этого.
Воронина опустила глаза. Действительно, дура она. Светка это знает, а она… Сколько дел проходило через ее руки, когда жена уходила к богатому, а муж пытался мстить или маньяком становился! А этот Малышев держится, в доме порядок, чистота, но боль свою глушит спиртным по ночам. Имеет право. Если бы знала, не стала бы затрагивать эту тему. Да и вообще… не стала бы так думать о Малышеве.
— Я понимаю вас, Владимир Сергеевич.
