– Сколько?
– Двадцать по шкале! Ненормально для этой особи! – вспомнила Лючия.
– Ненависть, злость, отторжение?
– Нет, все в норме. Только страх.
– Ну так успокойте его! Мне надо осмотреть партнера.
– По-моему, это партнерша.
– Стажер Морено, вы мыслите земными категориями.
– Шивон! Я спрашиваю, есть ли у нее на боку нарост? – требовала Харриет из невидимого приюта гагаринцев.
Шивон мысленно перекрестилась и перевернула самку на бок. Нарост был, и достаточно большой.
– Цвет и форма? – спросила Харриет.
– Овальный, ровный, темно-зеленый, – тихо ответила Шивон. До нее начинало доходить. – Только не говорите мне, что это…
Она готова была поклясться, что Харриет хикикнула:
– Поздравляю, Шивон. У вас тревога по коду два-эр, что значит – Рождественские Роды.
Харриет сказала, что немедленно отправляет акушерку-омелку, но, видите ли…
– Знаю, заносы, – мрачно сказала Шивон, – за, мать его, носы.
В этот момент темно-фиолетовая конечность отшвырнула ее от «роженицы». Шивон отлетела к дальней стене. У окружающих роботов тут же выдвинулись лазеры. Кто-то из собравшихся на шум стажеров выхватил «Луч».
– Стойте! – заорала Шивон. – Никто не стреляет! Спокойно! Послушайте меня. – Она не очень хорошо говорила на омельском, но выбирать не приходилось. Глаза-в-глаза – это всегда лучше, чем через традуктор.
– Я хочу вам помочь. Мы хотим вам помочь.
Но он не слушал; опять что-то верещал, за своим зашкалившим страхом уже не в состоянии понять, что ему говорят.
В этот момент в холле раздался нежный женский голос:
– Тихая ночь, святая ночь…
Шивон обернулась. Стажер Лючия Морено пела тихо, будто колыбельную, глядя на фиолетового омельца.
– Усни в блаженной тишине…
Омелец застыл, будто завороженный. Потом подошел к Лючии – Шивон упреждающе подняла руку. Потом сел на пол прямо у ног стажерки.
– В блаженной тишине… – пропела та.
Все молчали.
– Мы хотим помочь вам, – снова проговорила Шивон, и на сей раз он понял. – У вашей партнерши сейчас будет потомство, – сказала она. – Это ваше потомство?
У него был почти по-земному печальный взгляд.
– Это ваше потомство? – снова спросила она. – Мы не собираемся никого судить.
Взгляд оставался печальным. Шивон поняла наконец, за что их выгнали из города.
– Шивон! Вы меня слышите? – надрывалась по-прежнему невидимая сестра Харриет. – Мы не можем тянуть! Вам придется принимать роды!
* * *
Им пришлось вынести «роженицу» за ворота Станции, к местной мелкой речушке. Младенцы здесь рождались с плавниками, и их следовало сразу же погружать в здешнюю жидкость. Земная вода для этого не подходили. Прибежал Лоран, испугался, когда Шивон сообщила ему:
