Глупо, конечно, тратиться на куртку, если Гэрет не собирается держать его. Но что, собственно, Гэрет теряет, ведь он только выигрывает от того, что Роджер ездит с ним и собирает деньги! (Билетов у них не было. За незначительным исключением, все пассажиры ехали до одной и той же остановки, платили, сколько требуется, за проезд и без напоминаний сходили в нужном месте.) Однако Гэрет до сих пор хранил молчание. Начиная со вчерашнего утра Роджер ездил со всеми рейсами, кроме рейса в 8.15 из Лланкрвиса в Карвенай. Ему пришлось пропустить этот рейс, потому что он все еще жил в отеле «Палас»; этим же объяснялось и то, что вчера вечером в половине одиннадцатого он вынужден был протопать пешком четыре мили до города. Похоже, что сегодня ему предстояло повторить этот путь.
Гэрет плавно затормозил, машина вздрогнула и стала; пассажиры, всю дорогу громко переговаривавшиеся, сразу умолкли и гуськом потянулись к выходу — все, за исключением одной женщины лет пятидесяти, в которой Роджер признал миссис Аркрайт, ту самую, что разглагольствовала в трактире по поводу своего Хьюберта и своего намерения вернуться в Болтон.
— Я их спросила: и не стыдно им, — говорила миссис Аркрайт кому-то, стоявшему позади нее, — не стыдно им, что беззащитная женщина таскает такие тяжести, от которых лошадь сдохнет.
Она обращалась к какому-то мужчине, а тот лишь покорно кивал в знак согласия. «О чем это она толкует», — подумал Роджер и тут же забыл про нее: глядя прямо перед собой, по проходу шла красавица брюнетка в замшевом пальто; казалось, она намеренно не смотрела в сторону Роджера, точно знала, какие низменные мыслишки бродят у него в голове.
Девушка вышла из автобуса и исчезла в сгущавшихся сумерках. Одна? Такая девушка пойдет по безлюдной горе без всякой защиты? У Роджера мелькнула было мысль, что мужчина средних лет вполне мог бы развлечения ради пристать к ней с определенными намерениями, но тут голос Гэрета вернул его к действительности.
— Миссис Аркрайт снова села на своего конька.
— Вы имеете в виду эту женщину, которая была тогда в трактире?
— Ну да, англичанку, — снисходительно пояснил Гэрет.
— А что у нее за конек?
— Мусорные баки, — сказал Гэрет.
Роджер ждал развития темы, но, похоже, ждать было нечего. Они стояли возле автобуса; мотор, остывая, несколько раз тихонько вздохнул с присвистом, точно животное, погружающееся в сон после долгого трудового дня. Было темно и довольно холодно, и постель Роджера находилась в четырех милях отсюда.
