Скриппс нередко часами смотрел на эту рекламу, пока его мать, закутавшись в старую шаль, спала на том месте, где сейчас, возможно, стоит отель «Блэкстоун». Реклама его завораживала.
«Предоставьте Хартману обустроить ваше гнездышко» — гласила она. Реклама вспыхивала множеством разноцветных лампочек. Сначала ослепительно яркими белыми. Эти нравились Скриппсу больше всего. Потом — прелестными зелеными. Потом красными. Однажды ночью, когда он лежал, свернувшись калачиком и прижавшись к теплому материнскому телу, и наблюдал, как вспыхивают лампочки, подошел полицейский.
— Вам придется встать и уйти, — сказал он.
О, да, большие деньги можно сделать на мебельном бизнесе, если знать, как приняться за дело. Он, Скриппс, постиг все хитрости этой игры. Мысленно все уже было у него решено. Он остановится в Грэнд-Рэпидс. Птичка встрепенулась — на сей раз радостно.
— Ах, какую чудную золотую клетку я для тебя построю, моя прелесть, — торжествующе воскликнул Скриппс. Птичка доверчиво клюнула его. Скриппс зашагал сквозь метель. Снег начало мести поперек путей. Рожденный ветром, до слуха Скриппса издалека донесся индейский боевой клич.
Где это он? Бредя в ночи сквозь вьюгу, Скриппс заплутал. Он собирался в Чикаго после той ужасной ночи, когда обнаружил, что его дом уже вовсе не дом. Почему Люси ушла? Что сталось с Лузи? Он, Скриппс, не знал. Не то чтобы его это волновало. Теперь все это осталось позади. Ничего этого больше не существовало. По колено в снегу он стоял перед железнодорожным вокзалом. На здании вокзала большими буквами было написано:
«ПЕТОСКИ»
Он видел груду оленьих туш, привезенных охотниками с Верхнего Полуострова Мичигана, они лежали, сваленные в кучу, мертвые и задубевшие и наполовину засыпанные снегом, на вокзальном перроне. Скриппс еще раз прочел надпись. Неужели это Петоски?
Внутри вокзала, за задвижным окошком, сидел человек, что-то выстукивавший рукой. Он посмотрел на Скриппса. Может, это телеграфист? Что-то подсказало Скриппсу, что так и есть.
Он выступил из сугроба и приблизился к окошку. Человек за окошком деловито работал телеграфным ключом.
— Вы телеграфист? — спросил Скриппс.
— Да, сэр, — ответил человек. — Я телеграфист.
— Как замечательно!
Телеграфист подозрительно уставился на него. Впрочем, какое ему дело до этого человека?
— Трудно быть телеграфистом? — спросил Скриппс. Он хотел прямо спросить, действительно ли это Петоски. Но он был плохо знаком с этой великой северной частью Америки, поэтому старался быть вежливым.
