избежать. Для того, чтобы считать такую фразу прямым доносом,
нужно суметь исключить:
а) антисоветские фразы общего типа из лубянских списков;
б) остроты, передаваемые от человека к человеку по цепочке;
в) комбинации, составленные стукачом из известных ему имен и
характерных слов;
г) подслушанные фразы; фразы, выведанные у пьяных, и т.п.
На мой взгляд, гораздо надежнее было бы определять стукача-
интеллектуала по карьерному росту, материальному
благополучию и творческому бессилию.
P.P.S. Иногда меня спрашивают, почему я не подаю на
Прохорову в суд. Интересующихся отсылаю к докладу фонда
ИНДЕМ «Дело о $ 400 млрд. Портрет российской коррупции»
(Новая газета, 12-14 авг. 2002), а также к статьям:
а) Ягодкин А. «Поруганная честь ветки № 3» (Новая газета, 9-11
сент. 2002);
б) Политковская А. «Острая юридическая недостаточность»
(Новая газета, 19-22 дек. 2002).
ПРИЛОЖЕНИЕ 1
И.Л.Кушнерова – А.А. Локшину
Дорогой Саша!
Я хочу написать Вам о событиях 48 - 49 годов, свидетелем которых я
была и о которых Вы можете не знать. В 48 году у Вашего отца еще не
было жилплощади в Москве, и он снимал маленькую квартирку без
всяких удобств на станции Зеленоградская по Ярославской ж.д. Там он
жил со своей матерью и сестрой. От станции до дома было довольно
далеко идти, и так как Ваш отец был серьезно болен, то случались дни, когда эта дорога была ему не под силу. В такие дни он оставался
ночевать в Москве у своей школьной знакомой (по Новосибирску)
Надежды Лыткиной. Эта его знакомая жила тогда в коммунальной
квартире в одном из Арбатских переулков, в доме, где – как выяснилось
впоследствии – раньше жила Марина Цветаева.
Лыткина была гостеприимна, и у нее часто собирался народ. После
занятий в Консерватории я не раз приходила туда вместе с вашим
отцом; именно там я впервые увидела Веру Прохорову.
Вот что мне запомнилось: Прохорова много и охотно говорила – о
своих именитых родственниках и знакомых и о том, кто из них что
сказал. В ее речах, произносившихся на публике, постоянно
присутствовали так называемые «антисоветские высказывания», за
которые тогда нещадно карали. Мне было страшно всё это слушать, и я
даже спросила у Вашего отца, не могут ли речи Прохоровой быть
провокацией, на что он ответил отрицательно.
Я, конечно, разделяла взгляды Прохоровой на террористический режим,
ужасала меня лишь ее манера высказывать свои взгляды публично –
ведь она подставляла под удар не только себя, но и своих слушателей.
(Надо сказать, что у меня в то время были дополнительные основания
