— А что у вас случилось?
— У меня случился ты — вот что случилось. Давай уж я тебе расскажу, как было. — И она рассказала ему все — от конца утренней читки и до своего внезапного решения позавтракать без Бэрри Пэйна.
— А ты можешь положиться на Эллиса Уолтона? — сказал он.
— Ему надо, чтобы я у него работала. Не может же он дать Бэрри Пэйну роль в твоей пьесе. В этом я на Эллиса Уолтона рассчитываю.
— Почему надо строить какие-то расчеты? Рассчитывать на Эллиса или на кого другого?
— Без расчета нельзя, — сказала она.
— Нет, ты не права. Он дома сейчас?
— Кто? Бэрри? Будь спокоен. Ходит по квартире из угла в угол и прикидывает, что со мной делать. И что сказать мне, когда я вернусь. Конечно, он дома.
— Тогда давай оденемся, пойдем и все ему сами скажем.
— Скажем, что мы с тобой тут делали?
— Да. Без всяких расчетов. Без охмурения. Вот в чем вся ваша беда. Вы так привыкли строить расчеты и охмурять друг друга, что упускаете из виду самый лучший расчет. Правду.
— Ну конечно! А где я буду спать сегодня ночью?
— В квартире, за которую ты платишь. Со мной.
— Что-о?
— Придет время спать, мы пожелаем ему спокойной ночи и ляжем. Ты и я.
— Сумасшедший Лукас. Мешугене. Не такой, который по улицам бегает, но все-таки мешугене.
— Я понимаю, что это значит, — сказал он. — Но я не сумасшедший.
— У него бешеный нрав. Кошмарный.
— Лишь бы не стрелял, — сказал Янк.
— Да не выстрелит он. Есть у него дружки, которые стреляют где придется, но дома он револьвера не держит.
— Тогда чем он опасен? Не станет же он тебя шантажировать.
— Почему не станет?
— Разнести на весь мир, что мы спали в одной квартире с ним? Хорошенький у него будет вид после этого.
— Не хотела бы я иметь такого врага, как ты, — сказала она.
— Мы с ним не враги.
— Но и не друзья, будь спокоен. — Она задумалась на минуту. — А что мы, собственно, теряем? Давай попробуем. Интересно будет посмотреть, как вытянется морда у этой крысы.
— Правильно.
— Я все сделаю, о чем ты меня ни попросишь. Попроси меня о чем-нибудь. Если мы здесь еще пробудем, я и без твоей просьбы это сделаю. — Она коснулась легонько его щеки. — Я тебе нравлюсь?
— Да, — сказал он.
— Только это мне и надо знать, — сказала она. Вместе они спустились на лифте, взяли такси и поехали к ней домой. У двери она сказала:
— Ну конечно, когда надо, так у меня нет ключа. — Она позвонила, и Бэрри Пэйн открыл им дверь. Полное отсутствие удивления при виде Янка Лукаса выдавало степень его ошеломленности. Выдержка была не в его характере.
