Три года они прожили вместе, и уговор никогда на нарушался. Роза была преданной женой и товарищем. Важ привязывался к ней все больше и считал, что ему очень повезло с ней. Но, несмотря на полное доверие и взаимопонимание, на нежность и уважение, Важ на каждом шагу ощущал чье-то невидимое присутствие. Рассеянность Розы, ее непроходящая грусть постоянно напоминали Важу об этом.
Важу показалось, что он разгадал Элизу (такое имя она носила прежде), и полагал, что разгадка в том, что она когда-то очень сильно любила. Однажды он решился спросить ее об этом.
Роза нахмурилась, помолчала несколько минут. Потом, будто вернувшись издалека, окинула взглядом Важа, прижалась к нему, обняла и спокойно произнесла:
— Дурачок, дурачок…
С этой минуты Важ понял, что Роза любит его, как никого никогда не любила.
Позднее он обратил внимание на отношение Розы к детям, на то, как она неловко и почти застенчиво их ласкает, как часто, поговорив с малышом, качает головой, словно желая избавиться от навязчивой мысли. Он решил, что она несчастна, так как у них нет ребенка. Важ не поделился этой мыслью с Розой. В условиях партийной жизни, в целях безопасности, из-за денежных затруднений и особенно из-за неуверенности в завтрашнем дне он считал, что лучше не иметь детей.
Мысли Розы были сейчас очень далеко, в прошлом. Когда еще жива была мама, Роза не работала на фабрике, а оставалась дома. Как-то они обе сидели молча, одна подле другой и что-то шили. Вдруг Роза подняла глаза, взглянула на мать и расхохоталась. В этом смехе было что-то такое фальшивое и странное, мать, сама не зная почему, глубоко встревожилась, подняв взгляд от шитья и посмотрела в лихорадочно блестевшие отчаянные глаза дочери:
— Что с тобой, дочка?
Ответ последовал быстро и решительно:
— Я покончу с собой.
Уголь в плите потрескивал, выплевывая раскаленные брызги. Роза тряхнула головой и убрала руку от подбородка.
— Ты здесь? — спросила она, увидев стоящего на пороге Важа. Она поднялась, подошла к нему и нежно поцеловала.
Уже поздно ночью, обсудив текущие дела, пришли к выводу, что следует напечатать листовку. В ней нужно было рассказать об успехах, достигнутых на фабриках, об увеличении зарплаты в результате деятельности рабочих комиссий. Пока Рамуш, склонившись к столу, энергично и сосредоточенно писал листовку, остальные сделали перерыв.
Важ пошел отдохнуть и сейчас крепко спал. Глядя на его бледное лицо и тяжело вздымающуюся грудь, Роза вспомнила, как несколько дней тому назад он вернулся домой поздней ночью, мертвый от усталости, с побелевшими губами и ввалившимися глазами. Вымывшись и съев две тарелки супа, прошел в рабочую комнату, привел в порядок бумаги, записал расходы, прочел военные сообщения и передвинул флажки на карте русского фронта, что он делал всегда, как бы поздно ни возвращался. Именно неуемную энергию ценила Роза больше всего в своем муже.
