— Он сказал, что у вас немыслимая затея.
Журавленко засмеялся, прямо-таки пришёл в восторг:
— Розовенький! Совершенно точно! Это же, товарищи, очень удобный цвет: понадобится — за белый сойдёт; понадобится — может сойти и за красный.
Лёва допытывался:
— Он нарочно так сказал? Нарочно хотел, чтобы вы машину не делали, да?
Журавленко замахал руками:
— Не хочу о нём говорить, не желаю портить настроения! Скоро он попытается нам его испортить.
И Журавленко, уже не весело, а с горечью, повторил:
— Да-а, Розовенький!
Глава тридцатая. Тройная проверка
В воскресный день второй половины января, когда все добровольные помощники Журавленко, все работники «Общественной мастерской изобретателя» были свободны, снова устроили пробный пуск модели.
Она стояла посреди комнаты, низенькая, с низенькой, словно присевшей башней. Вокруг было пустое пространство. Все вещи были распиханы по углам; раскладушка — сложена, тумбочка с приёмником и проигрывателем громоздилась на столе; на нём же, с краю, стояли наготове контейнеры.
Маринка и Лёва сидели на подоконнике и даже ноги подобрали, чтобы не занимать лишнего места.
Новые помощники пристроились кто где. Маленький очкастый мастер сидел на нижней перекладине стула, перевёрнутого и поставленного на другой.
Он снял на минутку очки, чтобы их протереть, и глаза его оказались вдвое меньше, добрее и беспомощно заморгали.
Худощавый пожилой мастер присел на углу стола и ёрзал от нетерпения, — видно, не привык он сидеть без дела.
А молодой, улыбчивый парень примостился на ступеньке складной лесенки, нахохлившись от ожидания, как птица, которую ждёт первый дальний полёт.
Журавленко с Кудрявцевым и Шевелёвым возились у модели, что-то опробовали. Вначале модель капризничала. Механизм заедало. Но ни у кого, кроме Лёвы, это не вызывало паники. Оказывалось, что кое-где надо было что-то ослабить, кое-где покрепче подвинтить.
Журавленко всё наладил и сел на подоконник, между Лёвой и Маринкой.
У модели остались Сергей Кудрявцев с Михаилом Шевелёвым.
И вот снова, как в первый раз, послышалось ритмичное пощёлкивание, брызнул раствор, и с удивительной быстротой начали ложиться кирпичи, ряд за рядом.
Лучший каменщик мог бы позавидовать такой ровной кирпичной кладке. Кирпичеукладчик начал делать пропуски. Получилось два оконных проёма. Когда они стали нужной высоты, Шевелёв сказал:
— Давай, Сергей.
Кудрявцев перевёл небольшой рычажок в модели. Тотчас из неё выдвинулись щипцы, положили на один проём, потом на другой по железной перекладине.
