— Ага! Стало быть, я не ошиблась! я только что сказала Джену, что это вы, а онъ мнѣ не хотѣлъ вѣрить; но я отлично знала, что права и что вы навѣрное узнаете меня и подойдете къ намъ! Меня очень радуетъ, что вы такъ именно и сдѣлали: уйди вы, не узнавъ меня, я не могла бы считать это особенно для себя лестнымъ. Садитесь пожалуйста… Удивительно! Вы тотъ именно человѣкъ, встрѣтиться съ которымъ еще когда-нибудь я менѣе всего ожидала!
Я былъ такъ удивленъ, что совсѣмъ онѣмѣлъ и въ теченіе минуты боялся потерять сознаніе. А, пока что, мы машинально обмѣнялись рукопожатіями и я занялъ мѣсто подлѣ нея. Въ такомъ положеній я не бывалъ еще никогда въ жизни. Мнѣ чудилось, какъ бы сквозь сонъ, что дѣйствительно я уже видѣлъ однажды черты лица этой дѣвушки, но когда именно и кто она такая, этого я положительно не могъ вспомнить. Поэтому, дабы съ первыхъ же словъ не попасть въ просакъ, я завелъ было рѣчь о швейцарскихъ ландшафтахъ; но это ничуть не помогло; она сразу перешла на темы, болѣе для нея интересныя.
— Нѣтъ! А какую пережили мы ночь, когда штормъ унесъ въ море переднія шлюпки! Вы помните?
— Еще бы, — подтвердилъ я, не имѣя, впрочемъ, ни малѣйшаго представленія, о чемъ она говоритъ. Я былъ бы согласенъ, чтобы штормъ унесъ въ море и руль, и дымовую трубу, и самого капитана, если бы только все это могло помочь мнѣ догадаться, гдѣ я видѣлъ эту вопрошающую незнакомку, но…
— Я помните, какъ боялась бѣдная Мери?
— О, да! — отвѣтилъ я, — мнѣ кажется, что все это было только вчера!
Въ душѣ я хотѣлъ, чтобы такъ оно именно и было, но на самомъ дѣлѣ въ памяти моей не оставалось даже искорки отъ этого „вчера“! Конечно, представлялось наиболѣе благоразумнымъ тотчасъ же откровенно выяснить недоразумѣніе, но мнѣ показалось это слишкомъ обиднымъ послѣ комплимента молодой дѣвушки что я узналъ ее! Такимъ образомъ, я все больше и больше запутывался, тщетно отыскивая спасительную тропинку, которая могла бы меня вывести изъ этого лабиринта. Незнакомка оживленно продолжала:
— А знаете, вѣдь Георгъ женился таки на Мери.
— О! неужели?
— Какже, какже! Онъ утверждалъ потомъ, что еа отецъ гораздо больше виноватъ во всемъ, чѣмъ она сама, и мнѣ думается, что онъ былъ правъ. А вы какъ думаете?
— Понятно, совершенно ясно! Я это всегда говорилъ…
— Нѣтъ, вы были тогда совсѣмъ другого мнѣнія, по крайней мѣрѣ, въ то лѣто…
— Лѣтомъ? Да, лѣтомъ, — вы правы… Но зато въ слѣдующую зиму, — я уже говорилъ совсѣмъ… другое!..
