— Понял, не дурак. — Водитель ответил, заикаясь.
— Поехали назад.
… День закончился неожиданно. Снизу, от консьержа, в квартиру Андрюхи позвонили.
— Кто?
— Меня прислал Фёдор Ильич. Вы позволите поговорить с Леонидом Андреевичем?
— Заходи.
Голос молодой, и Андрюха несколько минут мучился любопытством, крутя в руках трубку домофона.
В сумраке коридора, лишь подчёркнутом тёмно–жёлтой лампочкой, он сначала обознался и решил, что вернулся Леон, что‑то забыв, — и обрадовался. Рано. Этот — слишком молод. Леон хоть и помолодел, но на лице словно оставалась печать прожитого. Его молодой двойник оказался самоуверен и нетерпелив. Едва войдя в прихожую, гость спросил:
— Где он?
Прежде чем ответить, Андрюха присмотрелся к синим глазам и намечающимся скулам темноволосого человека и, нимало не сомневаясь, спросил в свою очередь:
— Ты Леониду кем доводишься?
— Сыном, — пренебрежительно отозвался молодой человек. — Ну, так где он?
— Папа? Папа вернулся!
Дверь из коридора распахнулась, и в прихожую влетел Мишка. При виде незнакомца он чуть не сбежал назад.
— Не понял, — враждебно сказал молодой человек. — У Леона здесь сын?
Андрюха насупился и засопел. На племянника жалко смотреть: вот–вот заревёт, в истерике забьётся парень, несмотря на рост под два метра, несмотря на неплохую тренированность (за что Леониду спасибо — он пацанов таскал на утренние пробежки). Молодец у двери тоже исподлобья глядит — того гляди, в драку полезет.
Андрюха вздохнул.
— Хватит у двери базар разводить. Мишка, веди гостя в гостиную. Я Лизе скажу, чтобы она нам потихоньку чаю поставила. Ангелине пока лучше о госте не знать.
В общем, на ночь гостя уложили на диване в гостиной.
