— Я должен был давно спросить, Алекс, что привело вас в этот неприветливый мир, но не спросил, и тем самым, наверное, удивил вас.
— Нисколько, вы же честно признались, что проникли в мою глубинную память и знаете обо мне чуть ли не все.
— Далеко не все, — отозвался старец, помешивая корягой угли в огне, — часть вашей памяти вообще отсутствует или чем-то очень мощно запечатана, мне в этом не разобраться. В то время, когда я жил на Земле, таких технологий не было.
— Технологий?
— Да, Алекс, что-то неестественное и явно техническое блокирует твою память… А что — не знаю.
— Но кто-то же наверняка знает обо всем этом и сможет помочь мне восстановить мою память, если я этого захочу.
— Возможно, но не я. Я бессилен. Но не отчаивайтесь, молодой человек, я точно знаю, что найдется тот, кто поможет вам. А сейчас представьте, что у вас есть дом, он дорог вам, каждая вещь в этом доме любима вами, вы и сам, Алекс, живете в этом доме. Так вот, на ваш дом совершено неожиданное нападение, посягают враги… Что вы будете делать?
— Защищать свой дом, закрою двери, окна и превращусь в глаза и уши.
— Правильно! Именно это вы должны себе представлять каждый раз, когда захотите закрыть свою память от посторонних. Эту картину — ярко и осознанно. Дом, все, что дорого в нем и защиту. Понятно? Все очень просто. Но, если возникнет желание впустить кого-то в свою память, мысленно откройте двери в своем доме и пусть гость войдет. Вот и все.
— Спасибо, в случае необходимости я сделаю все именно так. Федор Кузьмич, скажите, кто вас научил этой премудрости?
— Голос души, молодой человек. Я научился распознавать то, что знает душа, я научился слушать ее. Я познавал мир через нее, мне открывалась суть вещей. Вот и вся премудрость.
— Но позвольте, вы же были держателем власти и, как признались сами, купались в гордыни…
— Да, все было именно так, но мне удалось выйти из системы, пусть и с превеликим трудом. Я обманул всех и пошел своим путем… поверьте, мной руководила не жажда личного спасения при холодном безразличии к другим! Напротив, я проповедовал, помогал, лечил из своего уединения более действенно, чем тогда, когда я был правителем. Вот я здесь. И стал тем, рядом с кем демоны не смеют находиться. А теперь представьте себе: если бы я не сделал того, что сделал, подозрение непоправимой ошибки всю мою жизнь томило и давило бы меня, порождая жестокое отчаяние и чувство никчёмности прожитой жизни.
— Как же вам удалось уйти? Я не думаю, что вы громко хлопнули дверью своих апартаментов и ушли на смех людям? — спросил Алекс, подбрасывая уголь в огонь.
