Исфахан — магический город, а Курдистан — таинственный край. Нужно пройти по холмам, селам и дорогам Курдистана, чтобы понять, почему курды так гордятся им и своими традициями. Магия Исфахана — в сочетании искусства, архитектуры и религии. Таинственность Курдистана — в его природе, простоте жизни и открытости курдов. Не стоит туда отправляться в попытке забыть дорогого человека, потому что вороны будут постоянно напоминать тебе о нем. Об этом знал курдский поэт Баба:
Вороны, каркая, летают над нашим домом,
Подавая знак, что ты стоишь у окна.
Голуби раз за разом летят к твоему дому,
Принося тебе мои письма.
Любимая, оставайся стоять у окна,
Однажды я прилечу вместе с сотнями птиц
И заберу тебя к себе домой.
Пока власть в Иране менялась, курды воспользовались нестабильной ситуацией, чтобы заявить о независимости.
В ответ революционная гвардия новой власти вошла в Курдистан, и разгорелась война между вооруженными курдами и исламским религиозным режимом.
Вернувшись в Тегеран, я взял рюкзак и тайно отправился через горы в Курдистан. Будучи журналистом подпольной газеты, я решил отправиться на передовую, чтобы больше не думать о Исфахане.
Государственным газетам было запрещено писать об этой войне. Поэтому никто не знал, что на самом деле происходит в Курдистане. Курдистан — это край с большим количеством тайн и сюрпризов. Я разговаривал с курдами и писал об их жизни, их мечтах. Я записывал песни о Курдистане, которые мужчины пели, повесив ружья на плечи. И я заходил в их дома. В деревне Бардараш я зашел в мастерскую старого кузнеца. Казалось, что, входя в эту кузницу, попадаешь в Средневековье. Там было темно. Не горело ни одной лампы. В сиянии, исходившем от полыхавшего огня, виднелись неясные контуры изделий. Гвозди, подковы и лемехи плуга. Кузнец ковал серп. Он сунул его в пламя, и оно разгорелось с новой силой. Достав серп из огня, кузнец положил его на наковальню и начал постукивать по нему молотком. Я спросил его:
— Вы работаете здесь один?
— Нет, нас двое, — ответил мужчина.
Когда он опустил серп в жар печи, пламя вновь стало ярким. Я осмотрелся, но никого не увидел. Было темно, огонь разгорался, и серп в печи раскалился добела. Каким образом разгорался огонь? Где был тот второй человек? Мое внимание привлекла дыра в стене. Мне показалось, что я слышу, как работают кузнечные мехи. Я посмотрел в дыру. Там никого не было, но я услышал вздох ребенка.
