— А Полет у нее цел?
— Цел. С ним Юрка в прошлом году много зайцев ловил, даже трех лис принес.
Под вечер пошел Иван к вдове своего друга на дальний конец Покровского, протянувшегося километра на два. И вот она, белоснежная саманная хата, где они с другом Митей не раз справляли свои охотничьи победы.
— Здравствуй, Оля!
— Здравствуй, Ваня. А я тебя все поджидала. Так и знала, что скоро придешь.
Залюбовался Иван чистотой, порядком в доме. Как была Ольга заботница, так и осталась. И трудно одной, а все равно держится!
А она захлопотала: самовар, яичница, селедка. Нашлась и бутылочка.
— Вон ты какая богачка!.. — шутил гость.
А у хозяйки слезы так и текли по щекам: Иван вот вернулся, а Мити нет…
Выпили по случаю возвращения воина. А повторно налила Ольга за то, чтобы и другой пришел…
«Эх, как переменилась баба!» — думал Иван, глядя на седину в темных волосах, зачесанных на прямой пробор, на морщины, на горькие складки около рта… Только карие глаза Ольгины остались прежние — и быстрые и суровые, и румянец еще не угас. «Изменилась, конечно, а все хороша!»
— Что, Ваня, уставился? Глаза красные? Как узнала, что ты в село приехал, всю ночь проплакала: ты вернулся, а его нет!..
Он понимал, каких слов хотелось ей, и не хватило духу сказать правду, сказать, что думал в эту минуту сам.
— Чего расстраиваться, Оля? Война держит. Мало ли бывает! Может, и вернется еще! Что думать да толковать все про одно!
Заговорили о колхозе, о том, что Ивану в счетоводы надо становиться — больше-то некому: о том, как худо одним женщинам: поля вот приходится бросать, все не осилить…
Иван пошутил:
— Зато бурьянов, соров в полях много, зверю притон хороший. А у тебя, Оля, Полет, я слышал, жив-здоров?
— Один борзяк на все село остался, — с гордостью отозвалась хозяйка. — Митя Полета уж очень любил, велел сохранять. Сохраняю! Да и больно мила собака: смирный, ласковый, и оставь его в хате одного — ничего на столе не тронет. А ведь что ему? Подошел да голову на стол сунул — все в его власти…
— А где же он у тебя? Возле хаты что-то не видать.
— На задворках где-нибудь. Кликну — мигом явится.
Они вышли на улицу, не одеваясь.
— Полет! Полет! — звонко позвала женщина.
Из заулка вылетел, горбясь на скаку, черный красавец. Иван даже засмеялся: до чего силен стал кобель, до чего складен! А Полет завилял, заюлил около хозяйки, ощерясь в радостной улыбке и еще плотнее прижимая и без того крепко притянутые к шее маленькие уши.
