Рожков засмеялся.
— А я, Иваныч, уже полгода, как завязал с этим делом. Вот…
И Рожков достал из кармана связку ключей с деревянным брелоком в виде конусообразной гладкой палочки, на которой были вырезаны насечки.
— Видишь, — продолжал Рожков. — Каждая насечка — трезвый месяц. Уже шесть отметок сделал. Всегда с собой ношу.
— Помогает?
— Спокойно и хорошо себя чувствую. И тебе советую.
— Ни к чему… Да дело и не в этом. Устал я, Никанорыч, измотался весь. Полтора года в отпуске не был.
— Так чего же ты тянешь? Сейчас в самый раз. Я вот ухожу в отпуск.
— Да разве вот это всё отпустит — показал руками на стол с бумагами и телефоном Селезнёв.
— Работа всегда будет. А у тебя есть заместитель. Главный инженер из отпуска пришёл.
— Так то оно так, — неуверенно проговорил Селезнёв, о чём-то размышляя.
— Тут и думать нечего. Постой. — Рожков вдруг хлопнул себя по лбу. — А почему бы тебе не съездить просто развеяться с нами.
— Куда?
— Завтра из областного центра отправляется туристический поезд. Там и наши едут. И я тоже. Места есть.
— Куда? — опять спросил Селезнёв.
— На Кавказ. Ты бывал на Кавказе?
— Нет.
— А в Крыму?
— Нет.
Рожков даже вскочил со стула.
— Нет?! — удивлённо переспросил он и оживлённо продолжал.
— Как ты мог до сих пор не побывать на юге? Я не понимаю.
— А ты часто там бываешь?
— Каждый год. Если нет путевки, то еду дикарём, — говорил Рожков, ходя по кабинету. — Но — каждый год, понимаешь. Ибо юг — это рай по сравнению с нашей средой. Это другой мир, понимаешь. Да что я говорю. Вот.
Рожков достал из папки яркий туристский проспект и продолжал:
— Вот послушай. Здесь растут вечнозелёные субтропические растения, цветут плодородные равнины, текут стремительные горные реки, белоснежным прибоем шумят живописные берега Чёрного моря. И над всем этим солнце. Много солнца. Океан солнца. Понял? И все это — Грузия. Солнечная Грузия. Чем не рай.
— Рай для глаз и чистилище для кармана, — проговорил Селезнёв.
— Чего-чего? — не понял Рожков.
— Да ничего. Это я так. Просто где-то слышал такие слова.
— Так ведь мы поедем с тобой не дикарями, а в фирменном туристском поезде. Никаких тебе особых забот. Сиди, лежи, читай, гляди в окно. Накормят, как дома, обо всём расскажут, всё покажут. Отдохнёшь на славу.
Селезнёв всё ещё раздумывал.
— Это надолго? — спросил он.
— Нет. Дней десять — двенадцать. Хватит развеяться. Я, Иваныч тебе честно скажу: вот когда туда приезжаю, то обо всём, что здесь есть, забываю начисто. Нет для меня ни работы, ни жены, ничего другого прочего. Ну, поедешь?
