Тем же указом утверждался и герб города, на котором изображена была «Кадка, наполненная смолою, в серебряном поле, означающая имя сего города; а наполнена смолою для того, что жители сего города и всего уезда оною производят знатный торг».
Словом, все было в городе Кадникове. Не было только самого главного: городских жителей.
А случилось вот что.
Крестьяне деревни Кадниково и близлежащих деревень давно знали по слухам, что на их месте жительства учреждается город: не зря строили в деревне присутственные места и острожную избу. Знали, с тревогой ждали этого события и боялись.
Как исконные земледельцы, они хотели жить по своей воле и боялись, что их оторвут от земли и заставят заниматься непривычными для них городскими делами.
Поэтому когда городничий Кехлер собрал через старост всех жителей на мирской сход и зачитал указ императрицы, толпа кадниковских крестьян ответила ему долгим молчанием. А когда городничий объявил, что в городе надлежит быть магистрату, а в него надо выбирать бургомистров и ратманов, то мужики и вовсе духом упали. Городничий сам немец и слова какие-то немецкие говорит, совсем непривычные для русского деревенского слуха.
Но стоило Кехлеру предложить собравшимся заходить в казенный дом и записываться в городских жителей, то мужики в толпе вдруг зароптали.
Из толпы послышались крики:
— Не надо нам ничего!
— Хотим жить по старине!
— На земле хотим жить!
— Как деды и прадеды!
— Мещанами быть не хотим!
Как ни увещевал собравшихся городничий, а кадниковцы не желали становиться горожанами и записываться в мещанство. Народ с городской площади стал расходиться и вскоре на высоком крыльце дома присутственных мест остался один городничий Кехлер с немногими чиновниками.
Это был явный непорядок. А поскольку тем же законом о губерниях в отдельной статье «О городничем…» ему предписывалось «отправлять должность свою с непоколебимою верностью к службе императорского величества, с доброхотством и человеколюбием, с осторожною кротостью, без ослабления во всех делах и с непрестанным бдением, дабы установленный порядок всеми и каждым в городе сохранен был в целости», то на другой день в наместническое правление полетел рапорт, в котором городничий подробно рассказал о случившемся в его городе неповиновении кадниковцев.
В свою очередь и крестьяне свой мирской приговор в совестный суд подали, а тот рапортовал в Вологду, «что по неимению в городе Кадникове купечества, совестного суда судье, равно же и мещанам к выбору и баллотированию приступить не можно; что же касается до записи вновь определенного мещанства в купечество, то по неимению в Кадникове и в прочих селениях капитальных и прожиточных людей, в купечество к записке охочих не оказалось; сверх же того, если у них повелено будет отрешить хлебопашество, то и мещанской должности по недостатку их имущества нести они будут не в состоянии…»
