Дело о неповиновении кадниковцев указу императрицы тянулось долго и разбиралось на специальном заседании Вологодского наместнического правления 10 июня 1781 года.
Решением правления прежние указы подтверждались и предписывались к непременному исполнению. Тем же решением в город Кадников направлен был председатель губернского магистрата князь Урусов с тем, чтобы он «по прибытии в Кадников, собрав всех записывающихся в купечество и мещанство обывателей обще с тамошним городничим вразумил их, что учреждение магистрата есть такое благо, которым ее императорское величество соизволяет утвердить на всегдашнюю их пользу, что сообразуясь сему высочайшему соизволению предписанное число членов во присутствии его выбрали немедленно… Если же паче чаяния (чего, однако-ж, правление никак не ожидает) и за сим окажутся они неисполненными, то объявить им, что за столь дерзновенный их поступок, не соответствующий монаршему соизволению, приведены они будут к повиновению строгостью закона».
12 июня 1781 года князь Урусов был уже в Кадникове и сразу же приступил к исполнению порученного ему дела, где уговорами и посулами, а где и «задерживанием под стражею». В своем докладе наместническому правлению князь сообщал, что «крестьяне Кадникова и приписанных к нему с. Среднего погоста, Борисовского, Заречья, Фаломеева, Исаковского, Чурилова, Лысьей Горы, Даниловского…, раскаясь в прежнем своем ослушании пришли в повиновение и объявили свое желание быть в кадниковском мещанстве».
Прошли выборы и в городской магистрат, бургомистрами которого стали Иван Григорьев и Иван Иванов, а ратманами бывшие судьи совестного суда Иван Сидоров, Иван Иванов да Сергей Борисов и Яков Егоров.
Победой кадниковцев в этом деле можно считать оставление за ними общинной пахотной земли и выгонов.
Но все же не все кадниковцы поддались на уговоры губернского и местного начальства. Так, в селе Степановском записался в мещане один лишь староста. «Прочие с. Степановского и д. Тенкова, — пишет в своем рапорте князь Урусов, — по многим моим увещеваниям и задерживанием под стражею от прежнего своего ослушания не отвратились, а явились и ныне ослушными с тем объявлением, что они недовольны и к выбору судей не приступают и в мещанах быть не соглашаются».
