— Смотри, Мурка, зайца поймаешь, — говорит Володя.
— Ничего, не поймаю, хочу попробовать.
И попробовала… Зайца-то верно что не поймала, a синяков целых три нахватала. Ехала-ехала, все, кажется, хорошо, вдруг правый конек носом врезался в лед, и я — бух! — лежу во всю длину.
— Осторожно, так упасть можно, — с самой серьезной физиономией говорит Коля, который живо подлетел и подобрал меня.
Ему хорошо смеяться, с ним-то такого никогда не случится, он как волчок по льду вертится, станет на одну ногу, другую вытянет и живо-живо крутится — циркуль из себя изображает. Правду Володя говорит, здорово откалывает, то есть… ловко ездит.
Да ведь и я не по косолапости растянулась, a потому, что под конек мне маленькая тоненькая щепочка попала, конек в ней носом застрял — ну, я и кувырнулась. Не беда, хоть синяки и набила, зато теперь умею одна кататься, a синяки заживут, слава Богу, не первые, да на коленях и не видать.
Конечно, не все же я Рождество только и делала, что на коньках бегала. Была и у Любы на елке, где мне подарили малюсенькую прелестную фарфоровую корзиночку с фарфоровыми же цветами, была у тети Лидуши, была и в музее Александра III [57]. Какие там чудесные картины — прелесть!
Мне особенно понравился Авраам, приносящий в жертву Исаака. Мальчик такой хорошенький, кудрявенький, как барашек, и глазки ясные, точно незабудки. Потом еще очень красиво — «Русалки», как они играют в воде, в руках гирлянды, и такой вокруг них красный свет… Что-то мне они ужасно знакомы… Будто я их взаправду видела… Но где?.. Глупая! Вот глупая! Во-первых, слышала в мамочкиной сказке «Ветка Мира», a во-вторых, видела во сне после того, как мамочка ее рассказывала. Такой дивный был сон!
Еще очень хорошая картина «Генрих IV и Григорий VII». Как бедный король чуть не голенький всю ночь под дождем простоял, и потом уже только его папа под благословение к себе пустил. Папа… Вот смешное название! Отчего его папой зовут?.. Ну? А жену его как называют? Мама? Римская мама? Да, вероятно, — как же иначе? Надо спросить.
Чуть не забыла, вот еще чудная картина: государь Николай I нарисован в настоящую величину на извозчике. Очень хорошо, точно живой и он, и лошадь, и дрожки, то есть не дрожки, a извозчик — прелесть.
Но есть и так себе картины, a некоторые ужасные. Вот «Купальщицы» — они же без ничего, точно и правда мыться собираются. Фи! И для чего это рисовать? Всякий и сам знает, как купаться.
Что же мы еще делали? Да, ездили целой компанией на тройке прокатиться по островам. Хорошо, скоро-скоро так летели, даже дух захватывало. Весело! Потом приехали домой чай пить. Никогда еще я с таким удовольствием чай не пила, не беда, что и без сахару, — целых три чашки проглотила.
