Среди жрецов пробежал испуганный ропот. Диос кивнул.
— Тогда тебя заберет Пожиратель Душ, — подвел итог он. — Ваше величество, мы ждем приговора.
Теппик с трудом оторвал взгляд от лица девушки. В этом лице сквозило что-то неуловимо, навязчиво знакомое.
— Отпустите ее, — велел он.
— Его величество царь Теппицимон XXVIII, Повелитель Небес, Возничий Колесницы Солнца, Кормчий Солнечной Ладьи, Хранитель Тайного Знания, Цеп Милосердия, Высокородный и Бессмертный Царь изрек свою волю! Завтра на рассвете ты будешь брошена в реку на съедение крокодилам. Сколь велика царская мудрость!
Птраси обернулась к Теппику. Глаза ее сверкнули. Но Теппик промолчал. Он вообще боялся что-либо говорить.
Птраси спокойно двинулась к выходу. Смотреть на это было куда страшнее, чем если бы она рыдала или драла глотку.
— Это последнее дело, ваше величество, — сообщил Диос.
— Я удаляюсь в свои покои, — холодно ответил Теппик. — Мне о многом надо подумать.
— Тогда я распоряжусь, чтобы вам принесли обед, — кивнул жрец. — Сегодня у нас жареный цыпленок.
— Терпеть не могу цыплят.
— О нет, ваше величество, — улыбнулся Диос. — По средам царь всегда вкушает жареную курицу.
* * *
Пирамиды сияли в ночи. Отбрасываемый ими свет был странно приглушенным, зернистым, почти серым, но вырывающиеся из вершин молнии словно раскалывали небо.
Слабый звук — точно сталь звякнула о камень — донесся до Птраси и вывел ее из неуютной дремы. Девушка вся обратилась в слух. Осторожно, стараясь не шуметь, она подобралась к окну.
В отличие от окон обычных камер, больших и светлых, за исключением маленького, но необходимого недоразумения в виде толстых железных решеток, окно камеры, где находилась Птраси, представляло собой щель высотой не более шести дюймов. Семитысячелетний опыт научил царей Джеля строить надежные камеры. Через такое окно можно было выбраться только по кусочкам.
— Эй! — окликнул неведомый голос.
Чья-то тень возникла в фоне света, идущего от пирамид.
Птраси приникла к стене и постаралась дотянуться до щели.
— Кто ты?
— Я здесь, чтобы помочь тебе. Черт побери! И это они называют окном? Смотри внимательней, я спускаю веревку.
Толстый шелковый шнур, через равные промежутки завязанный узлами, коснулся ее плеча. Подумав секунду-другую, девушка сбросила свои туфельки с загнутыми носками и взобралась по шнуру.
Лицо за щелью было наполовину скрыто капюшоном, однако Птраси подметила написанное на нем волнение.
— Не отчаивайся, — произнес голос.
