От этих мыслей тоска гнездилась в сердце. Потому что нежную застенчивую Айлишу ждало то же самое, что и каждого ученика Цитадели, каждого креффа — душевная черствость, хладнокровие, исчезновение стыда и горькое осознание долга, который со временем станет превыше собственных желаний.
Ее чистый горячий огонь ждало медленное остывание. А Ихтор впервые понял, что не может этого допустить. Хотелось сохранить ее такой — робкой, улыбчивой, излучающей тепло и бескорыстное добро. Хотелось назвать своей. Но нельзя. Никак нельзя. А раз нельзя, так хоть уберечь, не допустить жестокого взросления, защитить…
Он бы взял ее, давно бы взял и никто бы его не осудил за это, даже Нэд. Но девушка стеснялась, дичилась, тряслась, как овечий хвостик, а он не хотел принуждать силой. Ждал, когда войдет в пору и ум. Может, тогда разглядит за уродливой личиной его душу, которая, видят боги, не была такой уж черной!
Ихтор сам не заметил, как удрученный этими мыслями оказался, наконец, в том крыле крепости, где жили выученики целителей. Дверь одной из келий оказалась приоткрыта, а на полу…
Маг все же сорвался на бег.
На каменных плитах, неряшливо облаченная в коричневое одеяние лежала Айлиша — волнистые волосы облепили потный лоб, а кожа у нее была белая как первый снег. Белая и такая же холодная. Опустившись на колени, крефф рванул завязки девичьей рубахи и приложил ладонь к едва заметно вздымающейся груди. С пальцев заструилось бледно-голубое сияние. Прикрыв глаза, Ихтор прислушивался к тому, что говорила ему магия и лицо его каменело.
Отняв руку от бесчувственного тела, целитель рывком поднял послушницу и тяжело ступая, понес ее прочь. На выходе из ученического крыла креффа, размеренно шагавшего с почти бездыханной девушкой на руках, встретила Бьерга.
Колдунья усмехнулась, вынимая изо рта неизменную трубку и поинтересовалась:
— Куда это ты ее тащишь? Сеновал-то у нас за конюшнями, — и выпустив струю дыма, старшая наставница усмехнулась.
— На сеновале она уже побывала, — зло выплюнул мужчина. — Пропусти.
— Но вздорная баба и не подумала отступить. Наоборот подошла поближе и заглянула в меловое лицо послушницы:
— Уж не та ли это девка, которую так расхваливала Майрико? — выгнула бровь крефф некромантов и, дождавшись кивка, взяла Айлишу за безвольно висящую руку. — Вот так оборот…
— Черные глаза прожгли Ихтора:
— Тащи в мой покой, а потом приведи Майрико, — приказала Бьерга и пошла в Цитадель.
— Зачем к тебе? — донеслось ей в спину.
