- Сам не понимаю, - буркнул Александр. - Он внимательно на меня посмотрел... ну и всё...
- Пришелец чёртов. Если из-за него вы не полетите на Валориан... Проклятье, я тогда лично с вас шкуру спущу... и с него заодно... - кажется, генерал-майор начал свирепеть.
Офицер понял, что точно ему лучше молчать о произошедшем на самом деле. Он попытался сделать крайне расстроенный вид, хотя был скорее удивлён, и виновато потупил глаза. Кажется, Точинского этот спектакль вполне удовлетворил, и генерал-майор покинул комнату, хотя про себя, кажется, всё ещё бормотал какие-то проклятия.
Юноша же смог, наконец, поразмыслить о случившемся. То, что магорианец пробовал проникнуть в его мысли, казалось Александру очевидным, как и то, что он смог защититься и даже ударить в ответ. Но вот каким образом ему это удалось, и почему инопланетянин так удивился - юноша никак не мог понять. И опять мысли Александра начали кружиться вокруг странного кристалла. Неужели тот на самом деле помог ему? Что за странное слово - похоже, на латыни - он произнёс? Почему увиденная во сне картина настолько помогла ему? Ответов не было. Тщетно поломав голову, офицер вновь решил попытаться забыть о странностях, чтобы не начать сходить с ума, и ему почти это удалось. Но соблазн попробовать повторить странный трюк со временем всё более укоренялся в душе юноши.
К счастью (а может, и к сожалению), случившееся никак не повлияло на планы по отправке Александра на Валориан. Точинский с каждый днём становился всё счастливее, и даже последние три дня не ругал мистера Пейсмейкера после уроков, на которых по-прежнему присутствовал. Англичанин продолжал исправно вскармливать юноше всё новые и новые сведения о магорианцах, но делал это всё с меньшим энтузиазмом. Как отметил про себя Александр, больше всего иностранца интересовали боги инопланетян и их кристаллы. Рассказав по этим двум направлениям всё, что он знал сам, на первых уроках, мистер Пейсмейкер заметно снизил интерес к занятиям.
Впрочем, на последнем перед вылетом уроке Александра ждал сюрприз. Мистер Пейсмейкер облегчённо вздохнул после произнесения последних слов о Валориане и повернулся к Точинскому.
- Наверное, вам это придётся не по душе, - сказал он, улыбаясь, - но прочтите вот что.
На этих словах иностранец достал из папки, которая лежала у него на коленях всё время урока, документ с несколькими подписями и печатями, и передал его генерал-майору. Тот бегло пробежался по бумаге глазами и тотчас изменился в лице.
