Они принялись за бутерброды, но Скотти все время оглядывался по сторонам в поисках Шеннен. Однако ее не было.
Он не видел Шеннен в течение всего дня. Но возвращаясь домой, опасался, что она будет ждать его на крыльце.
День выдался довольно теплым для ноября, однако по небу плыли тяжелые тучи. Голые деревья как будто дрожали.
Добравшись до дома, парень огляделся по сторонам. Никого.
— Замечательно! — радостно провозгласил он. Затем вылез из машины и потянулся. На душе вдруг стало неожиданно легко, как будто с нее свалился тяжелый груз. «Наконец-то, — подумал он. — Наконец-то она все поняла».
Сбросив сумку с плеча и держа ее в руках, Скотти направился к задней двери. Но остановился, вдруг вспомнив про Эрни, и опустил сумку на землю.
«Надо проведать его, — решил парень. — А то вчера я забыл».
Он быстро обошел гараж. Толстые серые белки скакали по желтым листьям, устилавшим двор.
Увидев клетку, Скотти остановился и вскрикнул — крышка от нее валялась на земле. Неужели Эрни сбежал?
Скотти бросился вперед. Как же такое могло случиться? Крышка слишком тяжелая, чтобы ее сдуло ветром. Значит, ее кто-то снял?
Нет, змея не уползла. Она по-прежнему была в клетке.
Да, приблизившись, парень разглядел Эрни через стекло.
— Эрни, что… — начал было он. И в ужасе раскрыл рот.
Змея была перерезана пополам.
— Ты должен порвать с ней, малыш.
Шеннен позвонила сразу после обеда. Скотти находился в своей комнате, расхаживая взад-вперед, не в силах забыть погибшую змею. Эрни был разрезан ровно посередине, на две одинаковые части.
Когда зазвонил телефон, парень стоял рядом с ним, поэтому, не дожидаясь второго звонка, схватил трубку.
— Алло?
— Ты должен порвать с ней, малыш.
Шеннен даже не поздоровалась. Ее голос был по-прежнему шепчущим, но теперь стал непривычно настойчивым.
— Шеннен, это ты убила мою змею? — спросил Скотти сердито, сжав кулак.
— Ты должен порвать с ней. Должен.
— Это ты? Ты убила мою змею? Отвечай!
— Ты должен порвать с ней, Скотти.
Он сжимал кулак до тех пор, пока не стало больно. Потом медленно разжал руку. Его голос задрожал от ярости.
— Прекрати твердить одно и то же и отвечай на вопрос!
— Ты сделал мне больно, малыш, — произнесла Шеннен со знакомыми интонациями маленькой девочки. — Пожалуйста, не причиняй мне больше боли.
— Больше? О чем ты? — заорал он. — Ты признаешься? Признаешься, что сделала это?
— Давай встретимся сегодня и поговорим об этом, — прошептала Шеннен.
— Что? Ты серьезно?
