Клавдія взяла Флегонта Ивановича за руку, притянула его къ себѣ, обняла другой рукой и поцѣловала.
— Какъ-же съ лѣсомъ-то? Вѣдь его надо убрать съ рѣки. Онъ съ нашими мѣтками, сказалъ — тотъ.
— Тятенька-то у насъ сейчасъ пьянъ. Ну, да онъ раннимъ утромъ уберетъ. Онъ рано встаетъ. Ему съ охотниками завтра утромъ на охоту идти. Не безпокойся, уберемъ. Ну, прощай! Спасибо тебѣ. Уходи.
Флегонтъ Ивановичъ взялъ Клавдію за руку и тяжело вздохнулъ.
— Страдалецъ я! Цѣлую ночь страдать… — проговорилъ онъ, досадливо перевернулъ фуражку со лба на затылокъ и зашагалъ по улицѣ.
Клавдія вернулась въ избу. Швырковъ и Перешеевъ были уже пьяны. Перешеевъ лежалъ внизъ лицомъ на лавкѣ. Швырковъ клевалъ носомъ. Шнель былъ трезвъ и слушалъ разсказъ Феклиста, какъ разъ ему попалась въ капканъ лисица, перегрызла свою заднюю ногу, которую ей придавило капканомъ, оставила eе и убѣжала.
— На утро прихожу смотрѣть — глядь: одна задняя нога въ капканѣ, - повѣствовалъ коснѣющимъ языкомъ Феклистъ. — Одна нога.
Клавдія посидѣла минуть пять съ компаніей и сказала:
— Ну, мнѣ завтра въ шесть часовъ утра на заводъ на работу, такъ я спать пойду. Поклонъ честной компаніи.
Она поклонилась въ поясъ и направилась къ себѣ въ комнату.
— Стой! Стой! Клавдюшка, стой! Куда ты шкура? — остановилъ ее отецъ. — Прежде всего надо господамъ охотникамъ постели постлать.
— И безъ меня постелете. Вонъ Соня все сдѣлаетъ, — отвѣчала Клавдія.
— Ахъ, лѣнивая тварь! Какъ ты смѣешь господъ не уважать? Господа мои благодѣтели, а ты ихъ не уважаешь и не предпочитаешь! Давай сейчасъ простыни имъ.
— Мнѣ простыни не надо. У меня своя есть, — заявилъ Шнель.
— Тогда давай Кондратью Захарычу.
— Простыню возьмите, отвѣчала уже изъ своей комнаты Клавдія и черезъ минуту протянула ее въ щель двери, но простыни никто не бралъ.
Соня разстилала войлоки на лавкѣ, а Феклистъ разсказывалъ компаніи, какъ онъ руками поймалъ зайца, запутавшагося въ картофельной ботвѣ.
— Да возьмите-же простыню-то! — раздраженно закричала Клавдія.
Къ двери подскочилъ Шнель и взялъ простыню, но прочь не отошелъ.
— Клавдія Феклистовна, можно къ вамъ на четверть часика? — тихо спрашивалъ онъ. — Я только пока всѣ улягутся, а то ужъ очень противно съ пьяными сидѣть.
— Нѣтъ, нѣтъ. Нельзя, — откликнулась Клавдія.
— Только на десять минутъ.
— Ни на полъ-минуты.
— Жалко. А я, кромѣ того, хотѣлъ сказать вамъ пару чувствительныхъ словъ.
— Не желаю слушать.
— Какая вы жестокая!
— А ужъ какая есть. Ну, уходите, уходите… Я спать ложусь.
