— Однако, мистер Сингх, вы погубили многих людей.
Фернандес вскочил. Пэриш перегибала палку.
— Протестую, ваша честь, — заявил он. — Свидетель уже дважды сказал суду, что не совершал никаких преступлений и даже не фигурировал ни в одном полицейском расследовании…
— Я никогда не был в числе подозреваемых в совершении преступления, но… Да, получается, что погубил я многих людей.
Подняв руку, Саммерс попытался остановить Сингха, однако слова уже были произнесены. Глядя на него, Саммерс улыбнулся:
— Спасибо, мистер Сингх. Полагаю, вы впервые даете показания в суде.
— Нет, вовсе нет. Я много раздавал показания в Индии. Как руководитель инженерной службы, я часто выступал свидетелем на разных судах. Убийства, насилие, отказ от детей, нелегальные азартные игры, распространение наркотиков…
Саммерс еще шире расплылся в улыбке.
— Понимаю, сэр. Вероятно, вам впервые пришлось давать показания в Канаде.
Мистер Сингх кивнул:
— Да, конечно, ваша честь. Будучи разносчиком газет, преступления видишь не так часто.
По залу прокатился смешок.
— Да-да, — отозвался Саммерс. — В наших судах, когда представитель обвинения или зашиты выдвигает протест, свидетелю следует подождать до моего соответствующего решения. Говорить должен кто-то один.
Впервые с тех пор, как, войдя в зал, Сингх не знал, куда пристроить свой плащ, он выглядел смущенным.
— Ваша честь, в этой стране я часто сталкиваюсь с тем, что люди говорят одновременно. Например, мои внуки отвечают своим родителям еще до того, как те успевают закончить.
На этот раз смех был уже громче. Подняв глаза, Саммерс посмотрел в зал, потом, улыбнувшись, перевел взгляд на Фернандеса. Пэриш уже успела сесть, и Фернандес оказался один на один с судьей.
— Мистер Фернандес, — заговорил Саммерс, — если не ошибаюсь, вы уже спрашивали мистера Сингха по поводу фразы, оброненной мистером Брэйсом тем утром, верно?
Саммерс улыбнулся Пэриш. «Фразы…» Именно так он и выразился тогда на их предварительном совещании в феврале. Не «признании». Это и было его сигналом, посланным Пэриш. И она его распознала. «Проклятие. И как же я мог это упустить?» — расстроился Фернандес.
— Верно, ваша честь. — Фернандес старался говорить уверенно.
— Разумеется, теперь защита имеет право задать свои вопросы.
Фернандес понял, что оказался в ловушке Пэриш. И теперь ему стал понятен ее предыдущий ход. Именно поэтому она не хотела запрета на официальную огласку. Она попросту, как могла, изничтожила показания главного свидетеля — признание, высказанное Брэйсом Сингху. И теперь хотела, чтобы все это появилось в прессе, чтобы у любого потенциального присяжного возникли на этот счет сомнения. Очень и очень умно.
