«На чае, — решил Фернандес, — самое время закончить».
Саммерс посмотрел на Сингха и улыбнулся. Именно этого Фернандес добивался. Правило номер один: заставь судью (или присяжных) полюбить твоего свидетеля. На суде все как в жизни. Люди более снисходительны к тем, к кому испытывают симпатию. Фернандес хотел, чтобы во время судебного заседания Сингх показался присяжным «любимым дядюшкой» и лишние вопросы со стороны Пэриш вызвали бы у них раздражение.
Фернандес сел и взглянул на Пэриш: «Интересно, что она предпримет с Сингхом?»
— Вопросы, мисс Пэриш? — спросил Саммерс.
Фернандесу показалось, что он слегка подмигнул ей, и от этого ему стало немного не по себе. Такой же взгляд у него был на совещании с ними в феврале. Куда же он клонил?
— Мистер Сингх, — начала Пэриш, медленно поднимаясь и выгадывая время, чтобы продумать свои действия, — вы максимально старательно отвечали сегодня на все вопросы, так?
— Конечно, мэм.
«Благодарю за то, что выставляете моего свидетеля в хорошем свете», — с улыбкой подумал Фернандес.
— И этот офицер Кенникот, тот самый первый офицер полиции, оказавшийся на месте преступления, который выронил свой пистолет, — вы помните его? — Это был очень неплохой ход для начала — маленький камешек в огород Кенникота, чтобы слегка подмочить репутацию полицейских.
В отличие от большинства адвокатов по уголовным делам, которые сразу бросались в атаку на свидетелей обвинения, Пэриш действовала обходительно, что, как считал Фернандес, более эффективно.
— Конечно, мэм.
— И вы также ответили на все его вопросы?
— Конечно, мэм.
— И вы хорошо запомнили тот день?
— Мэм, как начальник инженерной службы северного региона «Индийских железных дорог», я видел много трагедий. Многие в Канаде не знают, что это самая крупная транспортная компания в мире. И когда происходит трагедия, ее не забудешь.
— Да, конечно, сэр, — согласилась Пэриш.
«Великолепно, — размышлял Фернандес, — Пэриш словно вторит Сингху. Она просто ест с руки».
— И вы не состоите на учете в полиции, сэр, и вас никогда не допрашивали по подозрению в совершении преступления. — Пэриш говорила так непринужденно, что казалось, будто они со свидетелем просто болтают, а не находятся в переполненном зале суда.
— Конечно, нет, мэм.
— И вы никогда не совершали преступлений?
— Конечно, нет, мэм.
Фернандес щелкнул авторучкой. Куда Пэриш клонит?
— И вы никогда не совершали убийства?
— Конечно, нет, мэм.
Фернандес взглянул на Пэриш. Он мог протестовать, потому что свидетель уже ответил на вопрос, но какой смысл? Пэриш с ее мягким голосом была весьма обходительна с мистером Сингхом.
