— Да я и сама открою, — пробормотала Маша.
— Ну смотри. Спокойной ночи.
Раиса ушла в дом, Маша еще долго лежала без сна и думала разные невеселые мысли. «Немец твой», — вспомнились слова Раисы. «Вот еще глупости, какой он мой», — рассердилась сама на себя Маша. Но заснула с улыбкой на обветренных губах.
Берг встал рано, еще не было семи. Он слышал, как ушла Раиса, да и спал плохо, поминутно просыпаясь. Вышел на веранду — за стеклянными стенами стоял плотный сизый туман. Ма ша спала, свернувшись калачиком и почти с головой укрывшись. Берг тихонько потоптался в ногах, но не рискнул будить ее. Вышел на крыльцо — и как раз вовремя. Из тумана вынырнула рыхлая фигура в белом и с чемоданчиком в руке.
— У вас тут травма? — неожиданно высоким, бабьим голосом громко спросил врач. — Показывайте!
— Да-да, пожалюста, — распахнул дверь Берг. — У нас травма, да!
Маша уже сидела, непонимающе озираясь со сна по сторонам. Врач деловито присел на край тахты.
— Ну, показывайте свою ножку, барышня, — располагающе предложил он.
Осмотр занял не больше пяти минут, причем врач не только мял и осматривал ногу, но зачем-то попросил открыть рот, высунуть язык, а потом поочередно дотронуться указательными пальцами до кончика носа.
— Перелома и вывиха нет, — заключил он. — Сильный ушиб и растяжение связок. Надо бы рентген сделать, конечно, но аппарат у нас все равно не работает, вчера кабель сгорел. Так что сделаю давящую повязку, покой и холод на щиколотку — это пока все. Через пару дней приезжайте, может, кабель заменят. А так, — он зорко просверлил Машино лицо, — не ходить, не бегать, есть побольше. И все.
Берг, сложив руки домиком, на каждое слово кивал послушно — ну, точь-в-точь мама, когда Маша заболевала и к ней приходила старенькая врачиха Анна Африкановна.
— Вы кто, муж? — спросил врач и, не дождавшись ответа, строго приказал: — Вы ей вставать не разрешайте, а то я знаю этих барышень — все им побыстрее надо. Спешка тут не нужна, ноге покой требуется, ясно?
— Да-да, конечно, я понимаю, — закивал с удвоенной энергией Берг, так что Маша даже захихикала: ну просто добрая нянюшка!
День тянулся как резиновый, туман все никак не хотел подниматься. Ребята куда-то убежали, Берг слонялся из комнаты на крыльцо и обратно, виновато поглядывая на Машу. А та вертелась на кушетке, неловко поворачивая больную ногу, пыталась заснуть, но ничего не получалось. Наконец Маша не выдержала:
— Андреас, пошли на завод сходим, а то от тоски можно помереть!
