— Спасибо. Думаю, ей подойдет что-нибудь поскромнее.
Юлия пропустила колкость мимо ушей.
— Как называется представление, на которое мы идем?
— «Амфитрион» Плавта, — проронила Октавия, обыскивая глазами комнату, словно почувствовала подвох.
Марцелл подхватил мать под руку и потащил из купальни в комнату.
— А ты уже знаешь, кто там будет?
— Агриппа, Юба, Меценат, Терентилла, — отвечала ему Октавия. — Да, Юлия, можешь радоваться: скорее всего, Горация с Поллионом тоже придут.
Юноша обернулся, и в его взгляде мелькнуло непонятное сочувствие.
— Кто такая Горация? — поинтересовался мой брат.
— Мы вместе ходили в школу, — сощурилась Юлия. — Но в прошлом году Ливия выдала ее замуж…
— Это плохо?
— …за гадкого престарелого торговца, а ведь ей было только тринадцать!
Выходя из комнаты, мы с Александром переглянулись.
— Зачем Ливия так поступила? — с тревогой в голосе осведомился он.
— Горация была моей лучшей подругой. Она даже научила меня плавать, — прошептала девушка.
Ее глаза заблестели от слез.
— И за это Ливия так ужасно ее наказала?
— Она бы выдала бедняжку хоть за самого Цербера, если б могла. И вот теперь Горация носит под сердцем ребенка от мерзкого старика.
У портика нас ожидало с полдюжины носилок. Мне выпало ехать вместе с Юлией. Заходящее солнце окрасило занавески алым и золотым.
— Будь я не так испорчена, — проговорила вдруг девушка, — никогда бы не попросила тебя разрисовывать мое лицо.
— Почему?
— Потому что если бы слухи дошли до Ливии, она и с тобой поступила бы так же.
Я выпрямилась.
— Ни за что на свете!
Юлия безжалостно рассмеялась.
— Разве ей помешаешь? Даже Октавия не в силах переубедить отца, когда Ливия рядом. А уж она все время рядом. Так и нашептывает ему в ухо, словно Борей.
Мне стало удивительно, откуда юная римлянка может знать греческое божество северного ветра, но та только отмахнулась:
— Я не полная дура. Слушать умею.
Остаток пути мы ехали в тишине. Когда носилки остановились на Марсовом поле, Юлия объяснила:
— Дальше пойдем самостоятельно. Отец полагает, будто наше пешее появление благоприятно подействует на плебеев.
Шесть рабов аккуратно поставили носилки на землю. Я раздвинула занавески, и Марцелл помог нам сойти на землю.
— Веселая выдалась поездка? — спросил он, увидев мое лицо.
— Тебе не понять, — обиделась Юлия.
— Ладно, развеселись. Ты хоть помнишь, когда мы последний раз ходили в театр?
— Перед отъездом отца в Египет.
— Вот именно. Жаль, что Горацию выдали за этого толстопузого, зато, по крайней мере, у нее есть деньги на билет.
